Запросы плоти. Еда и секс в жизни людей

Ренессанс создали, наполнили содержанием, несколько сот выдающихся личностей, – художников, скульпторов, писателей, аристократов, пап, кондотьеров. Нередко профессии и таланты затейливо переплеталось в одном человеке. Не зря творцов Ренессанса называли «люди-титаны». Нет нужды представлять великого Леонардо да Винчи (1452–1519) – живописца, скульптора, архитектора, инженера, натуралиста. Меньше известен папа-гуманист Пий II (1405–1446), поэт и новеллист, автор эротической комедии «Хрисис», оратор, ученый-историк, организатор крестового похода против турок, автор «Записок», лучших мемуаров Ренессанса до появления «Жизни Бенвенуто Челлини». Сам Челлини (1500–1571), скульптор, ювелир и писатель, был человек страстей – хулиган, хвастун и дуэлянт, владевший любым оружием, по его словам застреливший из пушки коннетабля Бурбона, осаждавшего Рим. Блистали и женщины Ренессанса. Так Маргарита Наваррская (1492–1549), собравшая в Наварре общество гуманистов, написала «Гептамерон» – книгу любовных новелл в стиле «Декамерона» Боккаччо. Ей принадлежит высказывание: «Трудно раскаиваться в приятных забавах».

Чувственность Ренессанса

Ренессанс был веком чувственности. Тело, женское и мужское, стало предметом восхищения. Требования высших слоев общества к красоте женского тела описаны в мемуарах барона де Брантом де Бурдея (1540–1614). Согласно Брантому, в женщинах ценили высокий рост, пышную, прекрасную грудь, широкие бедра, крепкие ягодицы – «как у Венеры Каллипига»,[470] – полные руки и ноги, «способные задушить гиганта». Ведь, «гораздо приятнее управлять высоким и красивым боевым конем, и последний доставляет всаднику гораздо больше удовольствия, чем маленькая кляча».[471]

Женская мода почти полностью обнажила грудь, а остальные прелести женщины демонстрировали всеми возможными способами. Аристократки заказывали картины художникам, писавшими их обнаженными. На картине «Венера дель Трибуна» Тициана изображена герцогиня Урбинская. Не менее известны обнаженные портреты Дианы де Пуатье, любовницы Генриха II, и Габриели д’Эсте, любовницы Генриха IV. Обнаженные женщины участвовали в мистериях и театрализованных шествиях. Появилась традиция встречать въезжающего в город сюзерена прекрасными обнаженными женщинами, изображавшими сирен, нимф, богинь. Так было при въезде в Париж Людовика XI, Карла Смелого в Лиль, Карла V в Антверпен. Благородные дамы позволяли кавалерам исполнять обязанности камеристок: надевать себе чулки и башмаки, что по словам французской рукописи XVI века «дает влюбленным самый удобный случай показать мужчинам прелести, которые иначе они не могли бы обнаружить».[472] Народ попроще предпочитал ходить в бани, где в те времена мужчины и женщины мылись вместе.

Габриэль д'Эстре, любовница Генриха IV (справа), с сестрой, герцогиней де Виллар. Школа Фонтенбло. Около 1594. Лувр. Париж. Фото: Oakenchips. Wikimedia Commons.

Герои бессмертного романа Франсуа Рабле (1494–1553), короли великаны Гаргантюа и Пантагриэль, стали символом аппетитов людей Ренессанса ко всем чувственным радостям – обильному застолью, карнавалам и танцам до упада, грубоватым играм, состязаниям в силе и, особенно, к любовных утехам. Жадность до секса и неутомимость в его исполнении считались не только нормальным, но достойным и дающим право на уважение. Подобное отношение к сексу разделяли все возраста – от юношей и молоденьких девушек до старцев. Лучшим доказательством дееспособности мужчин и женщин считалось число детей, а семьи во времена Ренессанса были многодетны. Сексом занимались для наслаждения и для поддержания здоровья. Одна из героинь Боккаччо говорит:

«Законы природы важнее всего. Природа ничто не сделала даром и снабдила нас благородными органами не для того, чтобы ими пренебрегали, а для того, чтобы мы ими пользовались. Ведь без близости с сильным и хорошо сложенным мужчиной можно легко заболеть истерией, погубившей уже не одну прекрасную женщину».[473]