Запутанная нить Ариадны

— Я носила там кирпич, — ответила Аделина, — на всякий случай. Это было мое средство самообороны, и оно пригодилось.

— Наконец-таки ты сказала «я».

— Ты сам предложил эту игру. Что еще? — в упор посмотрела на него Аделина.

— Чем больше я узнавал о тебе, тем интереснее мне становилось, — произнес Дима. — Девушка, победившая маньяка, открывает салон красоты.

— И что такого? Кстати, я до сих пор не пойму, почему ты не заявил на меня в полицию? — спросила Аделина. — Я ведь присвоила твое имущество.

— Ну я же «отжал» салон красоты, — улыбнулся Дмитрий.

— Так были еще деньги и квартира, — вздохнула Аделина.

— И где же они?

— Были и сплыли, — развела она руками.

— Мне и салона хватит, — ответил Карасёв.

— А денег было много, — словно раззадоривала его Аделина, но Дмитрий не поддавался:

— Я не бедствую.

— А зачем тогда мной интересовался? Сведения добывал, — усмехнулась она.

— Поверь, не по своей воле. Не думай, что ты сразила меня своей красотой и я потерял голову.

— Заметь, не я это сказала, ты сам признался! — по-театральному закатила глаза Аделина.

Дмитрий же стал необычайно серьезен.

— Вместе с завещанием Евгений оставил у нотариуса письмо для меня, просто она забыла про него, и вот недавно вручила, пусть и с опозданием. И знаешь, я узнал немало интересного. Женя многое рассказал о своей двоюродной сестре, то есть о тебе.

— И что Женя написал обо мне? — с интересом спросила Аделина.

— У вас были хорошие отношения, но даже ему ты доверилась не сразу, только через много лет. А призналась ты в том, что твой отчим, Кожевников Игорь Петрович, насиловал тебя с двенадцати лет. А когда ты выросла и, возможно, дала ему отпор, бросил вашу семью. Почему ты не рассказала об этом маме? Да потому, что она в то время была серьезно больна и умирала от рака. Ты радовалась каждой минуте общения с мамой и никогда бы не стала расстраивать ее, ведь ей и так жить оставалось недолго. После смерти мамы ты осталась одна и несколько лет сторонилась людей и мужчин в частности. А на съемках той злополучной картины впервые в жизни влюбилась, но этот человек трагически погиб…

Дмитрий замолчал. Аделина тоже не произнесла ни слова.

— Те, кто был с вами на съемочной площадке, — продолжил он через минуту, — вспоминали, до чего у вас были светлые, нежные отношения… Я не знаю, Аделина, за что ты прогневила Бога, почему на твою жизнь выпало столько испытаний, но это не повод становиться злобной стервой, пить и отказываться от своей мечты — стать актрисой. А ты завладела чужими деньгами и занялась бизнесом. Но это глупо.

— Почему же глупо? — спросила Ада.

— Так не приносил доходов твой салон красоты.

— И это узнал? Ну и пусть. Концы-то с концами я сводила! И вообще, я не обязана с тобой разговаривать! И делаю это только ради памяти Жени.

— Ты знаешь, почему он погиб? — спросил Дима в гнетущей тишине, установившейся на кухне.

— Догадываюсь. — Губы Аделины задрожали. — Не хочу в это верить, но догадываюсь…

— Евгений пошел на жертву и унес с собой в снежную пучину твоего мучителя. Кожевников Игорь Петрович — так звали второго разбившегося альпиниста. Когда ты рассказала Жене об отчиме, он сразу узнал его в одном из членов нашей команды. Его ненависть к твоему отчиму была столь велика, что он рискнул и своей, и моей жизнью. В письме Женя написал, что очень надеется, что я выжил, и просил у меня прощения.

— Я так и думала, — покачала головой Аделина и вытерла слезы. — С тех пор я никому больше не доверяю и никого к себе не подпускаю. Я несу людям одни несчастья! Так неосторожно довериться Женьке! Я и предположить не могла, что он такое задумает. Все эти годы я каждый день думаю об этом. Сорвавшись с этим негодяем, Женя и меня утянул за собой. Я так и не оправилась.

— Ты подумала, что если Женя решил пожертвовать и моей жизнью, то я тоже подонок и заслуживаю смерти? — спросил Дима, подавшись вперед.

— Примерно так я и подумала. А еще…

— Что еще?

— Мне показалось странным, что Женя, задумав тебя уничтожить, вписал при этом тебя в свое завещание. И потом, если бы ты не выжил — а я считала, что брат именно этого и добивался, — кому бы все досталось?

— Моим наследникам. У меня растет сын, — ответил Дима.

— А я подумала, что Женя так заметает следы, отводит от себя подозрения. Такие вот глупые мысли меня посещали. А еще я нашла твою жену и спросила у нее, что ты за человек? Она-то и раскрыла мне глаза, что ты — бабник, подонок и сволочь. Вот я и решила не делиться наследством, — сказала Ада, поджав губы.

— Нашла у кого спрашивать, — улыбнулся Дима.

— Хочешь сказать, что она солгала?

— Моя бывшая жена могла сказать всё что угодно. Она ревновала меня к каждому столбу. А тут заявляется красивая женщина… Чтобы унять твой интерес, она и наговорила про меня с три короба.

— Все от меня только страдают, — вздохнула Аделина. — Но Женька… Как он мог?

— Я сниму груз с твоих плеч. В записке Евгений пояснил, что ему поставили смертельный диагноз и дни его были сочтены. Вот он и решил напоследок сделать благо — расправиться с насильником детей.

Аделина залпом допила уже остывший кофе.