Зараза

Я проснулась на плече мужчины. Приподнявшись на локоть, взглянула на его спокойное лицо. Теперь, когда он так близко, смогла рассмотреть и темно-рыжие, с медным оттенком волосы, крупный нос с резко очерченными ноздрями, красивые мягкие губы. Брови четкие, в цвет волос и такие же ресницы. Я осторожно провела пальцем по бровям, носу, губам. И тут он прихватил его, а потом взметнулась рука и прижала к себе. Я отстранилась. Увидела его глаза. Они были зелеными, нет, темно-зелеными и зрачок увеличен. Значит адреналин еще бушует в нем. Поиграв в гляделки, вновь притянул и перевернул меня на спину.

— Ты зачем-то меня разбудила. И я правильно понял?

Я кивнула.

Склонившись, принялся целовать. Он был мягким, нежным, но настойчивым. И мне это нравилось. Я ответила. А потом мы просто забыли про всех и про всё.

* * *

— Можешь остаться? — спросила, присаживаясь на кровать и вытирая голову после душа.

Он снова притянул к себе, сдергивая с меня полотенце и халат. Я приникла к его губам, потом оттолкнула. Поправив одежду, подняла полотенце.

— Скорее всего, нет, — спокойно сказал он. — Надо торопиться. Есть еще неотложные дела. Но мы будем созваниваться? Да, моя хорошая?

И он так это сказал, своим красивым голосом, что мурашки побежали, и я дернула плечом, как от озноба.

— Да, конечно, — сухо сказала я. — Иди, душ пока свободен.

Зашла за дверцу шкафа и переоделась в свою обычную форму: джинсы, майка, полувер.

— После завтрака съезжу и закажу тебе билеты. Давай паспорт.

Симеон поднялся и, не стесняясь своей наготы, залез в свою сумку. Я смотрела на его крепкий зад и длинные ноги и сама себе завидовала.

— Этот мужчина мой. И еще будет моим несколько ночей. Я так хочу. Думаю, что и он будет не против.

Выйдя на кухню, увидела хлопотавшую у плиты Лену.

— Доброе утро! — чуть не сказала «страна». — Что поднялась? Поспала бы еще?

— Доброе, — ответила та, оглядываясь через плечо. — Арелю варю кашу. А ты будешь?

— О, нет! Еще чего не хватало. Мне бы кофе. И пару бутеров.

— Сварить?

— Нет, что ты, — встала рядом, — я сама.

Когда уже допивала свой кофе, вышел Симеон. Принюхался.

— Мне тоже кофе, — кивнул Елене, — пожалуйста.

— Сейчас сварю, — засуетилась она. — Вам с сахаром?

— Да, люблю сладкий. Я отчаянный сладкоежка, — и выразительно посмотрел на меня.

Я чуть не поперхнулась. Закашлялась.

— Бутерброды нарежешь сам, — кивнула ему на холодильник, — а я пошла.

— Ты куда? — вскинулась Елена. — Надо бы поговорить.

— Буду скоро. Не скучайте. Если вдруг заявится одна очаровательная докторица по имени Людмила, скажите и ей, что буду скоро. Если что, телефон при мне. А вам, — обратилась к Елене, — для связи, в коридоре стоит городская трубка. Можешь носить ее в кармане.

Симеон очаровательно улыбнулся, показывая мне свои белые крупные зубы.

— Надо забежать в магазин и купить нашим мужчинам одноразовые бритвы, — пометила себе на ум, обратив внимание на его отросшую щетину.

Сбежав по лестнице, выскочила из подъезда и поняла, что погода, что называется "бабье лето" в разгаре. Золотом начало основательно покрывать некоторые деревья, а кусты уже показывали свои оголенные ветки. Народу было уже достаточно во дворе, когда я нашла свою «Дэу» шку. Смела с нее опавшие с дерева листья и вставила ключ. Мотор завелся.

Доехала до агентства, где пыталась купить билет до Москвы. Ага! Так меня тут и ждали! Билетов нет, аж на две недели вперед. Позвонила Симеону, спросила, готов ли тот ждать, получила отрицательный ответ.

— Так, будем решать проблему постепенно снизу вверх.

Позвонила шефу. Тот, как только услышал мой голос, и осведомился здесь ли, потребовал срочно явиться перед его светлые очи. Я ответила, что пока не отоспалась, так как только что прилетела и явлюсь только завтра. Он потребовал честного слова и спросил, зачем звоню. Я кратко объяснила. Обещал дать информацию через десять минут.

— Вот обожаю я нашего главного! Что только не попроси — ответ один, «позвоню через десять минут». Его так и зовут за глаза — «десять минут».

Сижу в машине, жду. Включила свою любимую родную волну. Светка с Максом шпарят о чем-то явно медицинском. Прислушалась. Советы, как рядиться, как лечиться, и сиди дома и не высовывайся. Потом пошла реклама, конечно же, лекарств и шансон про «дороги».

— Вот-вот, — думала я, — с одной дороги на другую. Как-то там мои?

И стукнула себя по лбу. Им-то я и не позвонила, балда. Тут же набрала номер. Гудки. А тут звонит шеф.

— Значит так, страна, — назвал меня моим прозвищем, — с билетами натяг. Можем только через неделю.

— Уже ближе, — хмыкнула я. — Пока можно отставить? Я узнаю и перезвоню.

— Давай.

— Есть через неделю, — говорю уже с Симеоном.

Тот тоскливо:

— Поздно. Еще ехать сутки.

— Да что такое, что не может ждать? — вспыхнула я,

— Вот достанешь билет, тогда расскажу, — мурлыкнул и отключился.

— Вот, гад! — засмеялась я. — Скрытничаешь? Ладно-ладно. Будет тебе билет на завтра.

И тут звонок от отца.

— Папа, я приехала, дома уже. И у меня сразу вопрос. Можешь через свою контору достать билет один на завтра в Москву?

Слышу, как хмыкнул отец.

— Ты вся в меня, Здравствуй, вначале.