Зараза

— Я даже не знаю, — протянула я, глядя в ее напряженное лицо, — У меня нет таких знакомых здесь. Я же не с центрального телевидения. С областного коммерческого радио, всего-то.

— Но неужели так и никого! — она заломила в отчаянии руки, — Когда мой сын сказал, что вы из моего города, я поняла, что сама судьба дает нам спасение в вашем лице.

— Но почему именно в Россию? Как понимаешь и там полно этой заразы. Но еще там нет такого обслуживания, как здесь. Может вам стоит его здесь пережить?

— Ты не понимаешь! — она отчаянно зашептала. — Израиль маленькая страна и вскоре будет поражена полностью. Тут некуда бежать. Места просто нет. А Россия огромная. Там можно годами прятаться и никто тебя не найдет, особенно эта зараза. У меня там уже никого нет. Но есть подруга, которая обещала помочь, скрывшись в глубинке. Пойми, мне надо спасти детей. И я умаляю тебя, если есть возможность помочь улететь, то помоги.

— А Эйтан знает о твоем плане? — спросила я, глядя ей в глаза.

— Неужели все его слова и дела были направлены только на то, чтобы я согласилась помочь, а не потому, что меня надо было просто вывезти оттуда и отправить на аэродром? — пришла гадкая мыслишка. Стало как-то неприятно.

— Нет-нет! — заторопилась она, оглядываясь на дверь, — Нет, он не знает. Наоборот, когда я намекнула ему о том, что надо лететь в Россию, то он убеждал меня, что здесь будет лучше переждать эпидемию. Но ты же понимаешь, что нужна изоляция, хотя бы на лет пять-семь, чтобы зараза успела собрать свои плоды и мне не хочется быть на том месте. Но тебя он уважает и прислушается. Прошу тебя, помоги! У меня уже сил нет думать об этом и ждать смерть за дверью.

Она прикрыла лицо ладонями, и плечи начали вздрагивать от беззвучных рыданий.

— Успокойся, Лена, — я поднялась и налила ей воды. — Давай я подумаю, что могу сделать для вас.

Она взяла дрожащей одной рукой стакан, другой вытирала слезы, катившиеся по щекам. Потом еще раз оглянулась на дверь.

— Только, прошу, не говори пока Эйтану. Если как-то сможешь помочь, то тогда попробуем его убедить. А то он и так на меня сердится. Говорит, что останется здесь, что Россию не знает, а если я хочу, то могу улетать без него. А как я полечу? — она замотала головой. — Конечно останусь. Но вот Арэлька. А если что случится с нами? Конечно, есть отец. Но он занят своей семьей. Там тоже дети и там тоже проблемы. Но он подписал все бумаги ему на выезд. Так и сделал, когда я рассказала ему о своих планах.

Я смотрела на эту худенькую женщину и думала, сколько мужества нужно, чтобы выдержать те испытания, что выпали на ее долю. А тут еще и эта зараза! Ведь только начало все налаживаться! Как в дальнейшем рассказала она, по приезду в страну, долго бедствовали без языка. Потом все устроились потихоньку. Родители помогали много. И вот уже три года, как похоронила их и осталась одна. Правда мужчины не оставляют, и сын вырос, отслужил в армии, получил лицензию на такси. И квартиру дали. Только устроились жить. Эх! Трудна ты женская доля.

Мы пили с ней сначала кофе, потом перешли на вино. Она угощала, как землячку. Увидев, как слипаются у меня глаза, проводила в свою спальню, уговаривая, что она все равно спит с малышом. Я, наконец, вытянула ноги и расслабилась. Закрыв глаза, думала, как помочь. И тут вспомнила, как познакомилась на учебе в Москве с одной молодой разбитной бабенкой с Русского радио. Вера, по-моему. Она как-то привязалась ко мне и дала свой номер телефона, обещала помогать, если что. А вообще, звала перебираться в столицу, уговаривала, что там большие перспективы и я со своим радийным багажом, наградами и знанием языка очень даже могу неплохо устроиться. Но куда мне от мужа-менеждера, родителей, подруженции и привычного коллектива? Но телефон должен быть в записной книжке.

И я решительно достала свой смарт.

Глава Пятая."…и нет нам покоя, гори, но живи…"

Долго листала и, наконец, нашла. Обратила внимание, что у меня, оказывается, полно знакомых и друзей, которым я могла звонить и даже наведываться в гости на просторах огромной России. Но сейчас мне нужен был только один номер и он есть у меня.

— Так, — прикидывала я, — если начну звонить со своего, то тут же закончится мой роуминг. Если взять Ленин, то звонки будут падать на него. И тогда на время он мой.

Я нашла ее на кухне, где она готовила ужин. Показала жестом на телефон свой и ее. Она сначала посмотрела удивленно, но поняв, просияла и вынесла его мне. Оглянувшись, взяла смарт и закрылась в спальне. Выдохнула воздух и набрала номер Верки. Пошли гудки. Я было уже засомневалась в правильности набранного, как щелкнуло, и послышался женский голос:

— Алло.

Это была она самая, Вера-Верунчик, сумасшедше веселая бабенка, чуть моложе меня.

— Вера, тебя беспокоит Надежда из Н-ска. Помнишь мен?

Молчание. Потом взрыв:

— Ах! Надюшка! Это ты? Ты где? Откуда звонишь? Номер странный, по-моему Израиль?

— Подожди-подожди, — пыталась ее остановить, — я к тебе с делом. И да, я в Израиле.

— Что там делаешь? У тебя командировка?