Зараза (ЛП)

Не желая выставлять на всеобщее обозрение огромную выпуклость на своих штанах, я слегка отстраняю Элли и разворачиваю её. Снимаю с нее повязку и в целомудренном жесте кладу руки ей на плечи. Она остается стоять, прижимаясь попкой к моему пульсирующему члену. Мне приходится прикусить щеку, чтобы не застонать.

- Давайте прервемся на ланч?

Мы ждем, пока все уйдут. Эллисон поворачивается ко мне лицом, ее щеки до сих пор горят, а волосы выглядят так, словно её только что трахнули. Она смотрит на меня остекленевшими глазами и говорит:

- Твоя мама была права.

- Моя мама? – переспрашиваю я, нахмурившись.

- Тебе надо было стать кинозвездой. Ты чертовски хороший актер.

Я удивленно поднимаю бровь.

- Наверное, я должен сказать тебе то же самое.

Эллисон мотает головой и нервно смеется, глядя себе под ноги.

- Нет, я не умею играть. Нисколечко. - Я приподнимаю ее подбородок, не позволяя прятаться от меня.

- Тогда, что это было?

Я все еще держу её за подбородок, когда она качает головой. Её губы дрожат, огромные глаза наполняются слезами.

- Я не знаю. Я не знаю, что это было. Я ничего не знаю.

Внезапно, потребность в ее теле отходит на второй план. То, какой расстроенной она выглядит из-за меня, из-за этого ... необъяснимого притяжения, которое взрывает ее мозг так же, как и мой, заставляет меня чувствовать себя идиотом. Я не подумал о её чувствах. Произошедшее причинило ей боль, и сам того не понимая, я стал тому виной. Я вижу это в её грустных глазах, полных боли и отчаяния.

- Иди сюда, - говорю я, притягивая ее к себе. Она на мгновение утыкается лицом мне в грудь, прежде понимает, что делает.

- Нет. Нет, я не могу. Прости меня ... Мне жаль. – Слезы катятся по её фарфоровому личику. Сгорая от стыда, она отстраняется и бежит прочь. Мой ангел покидает меня, оставляя гореть в собственном аду.

ВОЗБУЖДЕНИЕ

Проходят дни. Недели.

Ничего не меняется. Я работаю. Плаваю. Иногда пью. Редко ем. Каждый день одно и то же. Эллисон больше не приходит по вечерам. Она почти не смотрит на меня. Я чувствую себя так, словно опозорил её, запятнал её искренность и чистоту своей похотью. Но как бы то ни было, я ощущаю себя свободным.

Да, я не мог держать дистанцию, но я и не отталкивал её, не пытался заставить держаться от меня подальше. Поэтому, наверно, это было необходимо. Возможно, увидев, на что я способен, она поймет, что мне нет места в её жизни. Я не тот, кто ей нужен. И, в конце концов, она забудет меня.

Это хорошо. Так будет лучше.

Но мне все равно… хреново.

Я чувствую, что между нами была своего рода связь, пусть платоническая, но я уже много лет не испытывал ничего подобного. Встреча с ней была как рассвет после долгих лет в тусклой серой комнате без окон. Это было, как ощутить вкус мороженого в жаркий летний день. Без нее все вокруг стало серым. Пресным. Скучным.

И одиноким.

Но я не жалуюсь. Меня устраивает мое одиночество, и я не хочу ничего менять.

Вот что действительно я не мог понять, так это куда делось мое привычное предвкушение, которое всегда сопровождало меня в этот день. Сегодня один из моих любимых этапов. Домохозяйкам предстоит оказаться в крайне неудобном положении. Они будут в шоке. Сегодня им придется сломать все барьеры и осознать свои истинные желания. Видеть их такими - смущенными, потрясенными, изнывающими от собственного возбуждения – вот оно, истинное наслаждение для меня. Это настоящее искусство. Ради таких эмоций я живу.

Но сейчас, все что чувствую – это равнодушие. Возможно легкую грусть. Словно это будет концом для Элли и меня.

Элли и меня.

Хммм. Даже не могу сказать это с невозмутимым видом.

Я внимательно наблюдаю за тем, как они заходят, бросая нерешительные взгляды на приспособление в центре комнаты. Кто-то с любопытством перешептывается, кто-то замирает в ожидании. Но все они чертовски возбуждены от того, что вот-вот должно произойти. И я их не разочарую.

- Доброе утро, дамы. Сегодня у нас особый гость.

Я киваю в сторону задней части комнаты, и все головы поворачиваются в направлении стройной брюнетки в красной шелковой мантии, которая уверенно идет в центр зала. Я протягиваю руку, чтобы помочь ей взобраться на гинекологический стул.

- Это Эйрин. Эйрин учится в медицинском и работает в моей команде уже несколько лет. Она будет помогать нам сегодня.

Мой голос падает до хриплого баритона, как будто я собираюсь рассказать им что-то крайне неприличное.

- Для того, чтобы доставить удовольствие, вы должны понимать, как его получить. Пришло время изучить женское тело. Ваше тело. Эйрин?