Заре навстречу

На огромном, таком же черном, как кресло, столе, рядом с малахитовым чернильным прибором, похожим на кладбищенский памятник, - человеческий череп, в нпжней челюсти которого недоставало двух передних зубов; по бокам чернильного прибора - стеклянные банки с формалином: в одной скорчившийся, дряблый белый зародыш человека, в другой - пара тугих синих почек.

Под стеклянным колпаком, какими накрывают сыр в лавке, - блистающие медью аптекарские весы. Рядом с креслом, на котором сидел Ляликов, расположился долговязый скелет. В шкафу на эмалированных подносах сверкал никелем медицинский инструментарии. В углу на покрашенных белой краской четырех табуретках стояла какаято странная машина.

Тима спросил, показывая рукой на машину:

- А это что такое? Чего она лечит?

Ляликов повел выпуклыми глазами, произнес рассеянно:

- А черт ее знает, купил на торгах по случаю, - ухмыльнулся: - Годится для психотерапии. На купеческое сословие особенно эффектно действует, погладил ладонью оклеенную редкими волосами лысину, осведомился: - Тебя, что же, отец ко мне прислал?

Тима сказал уклончиво:

- Папа ведь тоже жилец.

Павел Ильич задумчиво потянулся рукой к носу, ухватил волос в ноздре, долго крутил и вдруг решительно выдернул. Разглядывая волос на свету, проговорил грустно, со слезой в глазах:

- Я, голубчик, материалист в самом подлинном смысле этого слова. Собрание совпадает с часами приема больных. Выходит, не меньше ста рублей вон из кармана, - и сердито заявил: - Меня социальные способы исцеления не интересуют! Уж я как-нибудь по-старшшому, тихо, скромненько, порошочками, капельками.

- За деньги?

Лицо Лялпкова набрякло. Оттягивая крахлтльный воротничок на короткой, жирной шее, он сказал сипло:

- Мне следовало взять тебя за ухо и выставить за дверь. Уходи вон!

Конечно, каждому человеку становится стыдно, когда его выгоняют, но Тиме было не только стыдно, но и обидно и горько, что он не сумел сагитировать Лялпкова.

И чего он стал важничать перед Лялпковым? Вот Рыжиков - председатель ревкома, а он вовсе не важничал перед инженером Асмоловым. Как-то на днях Рыжиков пришел к ним во двор и сказал:

- А ну, Тимофей, покажи-ка, где тут у вас инженер Асмолов живет.

Тима привел Рыжикова к Асмоловым, и ему было очень приятно видеть, как взволнованно и тревожно встретил Асмолов Рыжикова.

Снимая в передней телячью куртку, Рыжиков говорил весело:

- Хорошо, Тимофей вызвался с вами познакомить, а то так просто явиться, знаете, как-то неловко.

В кабинете Асмолова он с удовольствием оглядел шкафы с книгами. Подойдя к висящим на стенах чертежам, спросил:

- Если не ошибаюсь, проект угольного разреза?

- Так, фантазировал на досуге, - небрежно ответил Асмолов.

- Любопытно, любопытно, - говорил Рыжиков, потом заявил: - А знаете, Юрий Николаевич, это очень увлекательно - открытая добыча угля.

- Вы горняк?

- Нет, так, несколько лет на каторжных рудниках проработал, - и снова произнес почтительно: - Великолепная идея! Снять крышку с угольных пластов - просто замечательно.

Асмолов набил гильзу табаком, предложил Рыжшюву, закурил сам и, выпуская дым, сказал со вздохом:

- Через сто лет, может быть!

- Если бы я был автором подобной технической идеи, я бы черт знает что сделал, а добился ее осуществления! - сказал решительно Рыжиков. - А вы, Юрий Николаевич, таким скромником себя держите.

Асмолов смял папиросу в пепельнице, потом сказал глухо:

- За растрату средств акционерной компании на проведение без ее ведома вскрышных работ я был судим как уголовный преступник.

- Сие нам известно.

Асмолов нервно передернул плечами и вдруг сухо спросил:

- Вы, очевидно, посетили меня по какому-нибудь определенному поводу?

- Вы угадали, - с удовольствием согласился Рыжиков. - Дело в том, что паровая мельница вот-вот станет.

Хотим просить вас помочь отремонтировать машину.

- Но паровая машина принадлежит Вытмапам, а я, как вам известно, согласно контракту с Пичугнным, лишоп возможности оказывать техническую консультацию другим компаниям.

- Сейчас, видите ли, мельница стала народной собственностью.

- Допустим, но у меня иные этические взгляды на эти акты и потому...

- Понимаю, - живо согласился Рыжиков, - не настаиваю больше. Но вот, Юрий Николаевич, позвольте обратиться к вам тогда с просьбой: разрешите нам попробовать осуществить ваш проектец на одной из ппчупшскпх угольных разработок.

- Я неоднократно обращался с этим предложением к господину Пичугппу и каждый раз получал отказ.

- А мы без господина Пичугпна обойдемся. Так как же?

- Право, не знаю; соблазнительно, но...

- Ну что ж, как вам угодно, извините за столь внезапное вторжение, тихо сказал Рыжиков.

Уже в передней Асмолов спросил робко:

- Вы это серьезно предлагаете?

Рыжиков пожал плечами.

- Но, очевидно, вы ставите этот вопрос в зависимость от моего согласия консультировать ремонт паровых машин на мельнице?