Зарево над Волгой

— Не обнаружил… — сердито протянул он. — А чем занималась его армейская разведка? — Он прошелся вдоль стены, на которой висела карта Сталинградской области. На ней были четко видны все промышленные объекты, а Сталинградский тракторный завод обведен черным кружочком. Это означало, что его надлежало полностью уничтожить. — Покажи, Вильгельм, где сейчас находятся главные силы Паулюса.

Взяв со стола тонкую палочку, Кейтель подошел к карте. Острием он ткнул в черный крестик, обозначающий Мамаев курган.

— Паулюс захватил эту высоту, которая находится неподалеку от вокзала, — пояснил Кейтель. Высокого роста, он чуть согнулся в плечах, словно на них давила тяжесть фронтовых дел.

— И что же теперь? — спросил его Гитлер. — Говори, ты же мой главный советник!

Насмешка, прозвучавшая в голосе фюрера, не смутила Кейтеля. Будь он на месте Паулюса, сказал фельдмаршал, то взял бы курс прямо к Волге и разбил все причалы, чтобы русские не смогли присылать в Сталинград подкрепления: ведь они питают свои две армии, на место погибших в сражениях приходят новые люди.

— Я уверен, мой фюрер, что Паулюс так и поступит, — подчеркнул Кейтель, — иного пути у него нет. Теперь Мамаев курган, эту стратегическую высоту, он никому не отдаст, приди туда хоть сам генерал армии Жуков. За время передышки Фридрих хорошо подготовится и нанесет мощный удар, для русских, вероятно, он станет последним. Ему очень нужна Волга с ее причалами, чтобы ни один корабль русских не подошел к правому берегу.

Гитлер долго молчал, размышляя у карты. Потом подошел к столу, взял черный карандаш и нанес грубый крест на кружочек, обозначавший Сталинград.

— Возможно, ты и прав, Вильгельм, — грустно произнес он, глядя на фельдмаршала. — Бои Паулюс ведет медленно, черепашьими шагами, и меня это злит. Ведь мы на сегодня так и не выиграли битву на Кавказе, хотя продвинулись наши войска в том направлении далеко. Однако наши отборные войска застряли на Тереке и перевалах Кавказского хребта. Так что пока Баку и Черноморское побережье нам не видать как своих ушей, и поверь, Вильгельм, мое самолюбие уязвлено.

— Мой фюрер, там такие горы и ущелья, что наши танки беспомощны, они лишены самого малого маневра, — попытался успокоить фюрера Кейтель. — В основном туда нам следовало посылать горные войска, которых там очень мало.

Гитлер, привычно задрав подбородок и вытянув вперед нос, словно что-то вынюхивал, глядел на карту, потом вдруг обернулся к фельдмаршалу и спросил, есть ли у него надежная связь со штабом 6-й армии.

— Да, такая связь у меня есть, мой фюрер, — подтвердил Кейтель. — Вам нужен генерал Паулюс? Могу вызвать его на связь, если прикажете.

Гитлер какое-то время молчал, раздумывая, надо ли ему сейчас говорить с Паулюсом, не лучше ли позже вызвать его в свою Ставку и поговорить с глазу на глаз. Да, пожалуй, он так и поступит.

— Нет, Вильгельм, — резко бросил он. — В начале сентября я полечу в Винницу, в свою штаб-квартиру, поближе к Сталинграду, и вызову к себе фон Вейхса и генерала Паулюса. Первый доложит мне о своей армейской группировке «Б», а второй охарактеризует положение войск 6-й армии под Сталинградом. И ты полетишь со мной.

— Мой фюрер, я готов вас поддержать в любом деле, — отозвался фельдмаршал Кейтель.

Утром 12 сентября Гитлер со своей свитой, в которую вошли военачальники Кейтель, Йодль, начальник штаба сухопутных войск Гальдер, начальник оперативного отдела ОКХ Хойзингер и генерал-квартирмейстер ОКХ Вагнер, прибыли в Ставку неподалеку от Винницы.

Едва они вошли в дом, как Гитлер открыл форточку, чтобы было не так жарко, подошел к Кейтелю и сказал, чтобы тот вызвал сюда командующего группой войск армий «Б» фон Вейхса и генерала Паулюса.

— Пока мы позавтракаем и отдохнем с дороги, оба должны быть здесь, — предупредил Гитлер.

— Будет исполнено, мой фюрер! — Кейтель направился в комнату дальней связи, где находились аппараты. Там фельдмаршал был недолго, вышел с улыбкой на худощавом лице. — Они вылетают, мой фюрер, — сказал он и тоже сел к столу, на котором уже дымился пахучий чай, а на подносе лежали бутерброды с ветчиной и красной икрой.

Съев бутерброд, Кейтель, глядя на сидевшего напротив фюрера, произнес:

— Очень вкусная икра! Кто вам ее доставил, мой фюрер?

— Манштейн привез, когда взял Севастополь, — пояснил Гитлер. — Пожалуй, это самое ценное, что он нашел в городе после его падения. Я разрешил ему отправить часть этого дорогого груза на летевшем в Берлин самолете для своих родных и близких. Манштейн это заслужил, он прекрасно проявил себя в боях в Крыму…

Прибыли те, кого так жаждал услышать Гитлер. В его кабинет вошел фон Вейхс, следом за ним — генерал Паулюс. Фюрер встретил их с улыбкой. В его глазах появились искорки.