Заря генетики человека. Русское евгеническое движение и начало генетики человека

Алкоголизм многих старших членов родословной является как будто не причиной, а следствием неполного проявления ценных наследственных способностей. Когда могучая физическая сила и высокий интеллект не могут найти в окружающих их условиях сколько-нибудь полного применения, их избыток находит выход в алкоголизме. Несколько случаев психической ненормальности, в особенности в семье Петра Васильевича Петрова (IV, 14 и V, 14), по-видимому, никакого отношения к алкоголизму П. В. не имеют: он начал пить после рождения младшей дочери. В этом отношении родословная Петровых – Леоновых напоминает родословные всех крупных талантов, не исключая А. С. Пушкина и Л. Н. Толстого, в семьях которых мы ведь также наблюдаем психически больных. С точки зрения генетики это обстоятельство легко находит себе объяснение: гены, необходимые для развития психического таланта, в известных комбинациях с другими генами создают генотип психически больного.

VI

В заключение привожу краткие сведения по родословным некоторых писателей, выдвиженцев нового времени. Я пользуюсь главным образом сборником автобиографий современных русских писателей, изданным изд-вом «Современные проблемы», Москва, 1926.

Приходится очень пожалеть о том, что большинство авторов, принявших участие в этом сборнике, совершенно не знакомо с задачами евгеники и проблемой наследственности. Большинство из них в своих автобиографиях ограничивается рассказами об индивидуальном развитии своего фенотипа. Какой-нибудь учитель, научивший грамоте, писатель, оказавший влияние своими произведениями, представляются этим авторам гораздо более заслуживающими упоминания, чем их родители, передавшие им самое ценное – гены. Во многих биографиях родители вовсе не упоминаются. Иногда мельком отмечается, что отец был «крестьянин», а о матери в большинстве случаев – ни слова. Только в редких случаях писатель говорит о своем деде, и такие биографии особенно интересны, несмотря на краткость. Вот что сообщает, напр., о своем происхождении С. Т. Григорьев:

...

«Мой прадед – Патрикий – «царев ямщик», приписан был к Хотиловскому Яму – в молодости: балагур, гусляр и песенник, под старость – знахарь и колдун. Куженкина деревня на Петербургском шоссе до сей поры помнит Патрашку-колдуна и зовет нас, его потомков, Патрашкиными. Дед мой, Григорий Патрашкин, в навигацию ходил за водолива (лоцмана) на барках Тихвинской системы по «канавам», в другое время плотничал. Пловец отличный и рыбарь: с острогой, ночью, с лодки, при костре. Отец мой, Тимофей Григорьев, был паровозным кочегаром на Рыбинской дороге, откуда, уже будучи женат на моей матери, Марине, дочери путевого сторожа, Андрея Будки (у Бологого), перешел на постройку Сызранско-Моршанской дороги; тут он получил паровоз, и, в должности машиниста, ездил на нем 25 лет, сделав за это время около 500 000 километров, т. е. обогнув 15 раз землю по экватору. В год своего 25-летнего юбилея отец мой попал под паровоз и, получив тяжелое увечье, оставил службу. Он был страстный читатель и с непонятной мне тогда гордостью говорил, что на его учение было в итоге истрачено на копейку бумаги и на грош гусиных перьев».

Любопытна также автобиография Всеволода Вяч. Иванова:

...