Заря страсти

— Позволь мне закончить, милая, — дребезжащим голосом остановила ее Теодора. — Каково бы ни было наше мнение на этот счет, сейчас власть в городе принадлежит армии Союза, а власть в этом доме, по всей видимости, майору Бэнксу и его представителю, лейтенанту… Лейтенант, простите, могу я узнать ваше имя?

— Лейтенант Адлер, мэм.

— …его представителю — лейтенанту Адлеру. В создавшейся ситуации со стороны лейтенанта Адлера было очень любезно предложить нам остаться… в верхних комнатах. Я очень ценю вашу любезность, лейтенант, — повернулась она к офицеру. — Позвольте вас поблагодарить и заверить, что мы с моей племянницей в течение часа соберем вещи и переберемся наверх. Мы будем пользоваться черным ходом, так что у нас не будет необходимости появляться… на территории, принадлежащей штабу майора Бэнкса.

— Тетя! — вновь взмолилась Рива.

Не отвечая, Теодора стала медленно подниматься с дивана. Рива собралась было помочь ей, но тут к ним подскочил лейтенант Адлер и заботливо предложил руку седовласой леди. Через минуту он обратился к солдатам, стоявшим в дверях:

— Моррисон и Колби, приказываю вам перенести вещи мисс Лонгворт и ее тети, а также помочь им устроиться в верхних комнатах. Постарайтесь закончить все не позднее чем через час.

Вздернув подбородок, Рива холодно обратилась к лейтенанту:

— Вы можете забрать мой дом, но не имеете права перевирать мое имя. Лонгворт — фамилия моей тетушки, я же — мисс Синклер и это имя ношу с гордостью. Потрудитесь запомнить.

Лицо лейтенанта вновь приняло выражение абсолютной непроницаемости.

— Так точно, мэм, мисс Синклер. Со своей стороны еще раз хочу призвать вас прислушаться к мнению вашей тети и принять создавшуюся ситуацию как должное. Дело в том, что майор Бэнкс довольно нетерпим к возражениям.

— Не стоит беспокоиться, лейтенант, — спокойно парировала Рива. — Избегать встречи с вами и майором Бэнксом, а также с остальными членами вашего отряда станет для меня огромным удовольствием, поверьте.

— Вот это правильно. Думаю, так будет лучше для всех, — насмешливо отозвался лейтенант.

В приемной штаб-квартиры генерала Макферсона было жарко и душно. Рива скользила рассеянным взглядом по знакомым лицам — толпа изможденных горожан, таких же как и она, пыталась попасть на прием к генералу, чтобы получить доступ к складу с провиантом, который привезли с собой северяне. Девушка надеялась и это испытание вынести с достоинством. Подумать только, едва ей начинало казаться, что ниже падать уже некуда, как северяне изобретали для покоренных жителей Виксберга новые испытания. Но, живя на чердаке собственного дома, да и то лишь благодаря милосердию лейтенанта Адлера, было ли ей из чего выбирать?

Она сидела неподвижно, сосредоточившись только на том, чтобы держать спину прямо, как вдруг до нее донесся приглушенный разговор двух молодых солдат, стоявших на охране перед кабинетом генерала.

— Генерал Макферсон вроде уходит…

— Да уж, не повезло им сегодня. — Другой солдат кивком указал на женщин, безмолвно ожидавших в приемной. — На их месте я бы лучше целыми днями дожидался приема у генерала, чем один раз попал к нашему майору…

— Прекрати! — прервал его первый солдат. — Он достойный офицер и честный человек.

— Да, но просительницам у него ничего не светит. Хорошо еще, если хоть кто-то из них получит свои заветные разрешения.

— В любом случае майор будет справедлив. Сам понимаешь, генерал Макферсон не стал бы доверять мерзавцу.

В этот момент дверь в кабинет открылась, и рыжеволосый солдат звучно выкрикнул:

— Мисс Синклер! Прошу вас.

Не чуя под собой ног, Рива медленно прошла в кабинет. Несмотря на постоянно преследующее ее чувство голода, она никогда не унизилась бы до визита в штаб-квартиру Макферсона, если бы не слабое здоровье ее тети. Необходимо было выбирать: гордость или жизнь Теодоры. Рива сделала свой выбор, и теперь отступать было поздно.

Она подумала о том, как жалко выглядит ее потускневшее старенькое платье — когда-то изумрудно-зеленое. Во время осады им с тетей пришлось продать все свои лучшие наряды контрабандистам буквально за кусок хлеба, только чтобы не умереть с голоду, и теперь у нее осталось всего несколько старых платьев, за которые не выручишь даже буханки хлеба. Однако Рива старалась носить их с гордостью: в конце концов, не по своей вине женщины Виксберга оказались в таком плачевном положении.

Отбросив мысли о платье, Рива гордо вздернула подбородок и переступила порог кабинета, где за небольшим столом сидел широкоплечий офицер, который даже не поднял головы, когда она вошла. Какое-то время девушка молча стояла на пороге, не зная, куда деть глаза.

Наконец офицер оторвался от бумаг, которые только что изучал с прямо-таки фанатическим интересом, и посмотрел Риве в глаза. Кровь бросилась ей в лицо. Рива сразу поняла, что перед ней тот самый офицер, с которым они пересеклись взглядами возле дома Теодоры, когда армия северян входила в город. Правда, Рива не была уверена, что офицер тоже узнал ее.