Заряна и заколдованный мельник (СИ)

Вместе с мельником они принялись обыскивать двор, несколько раз обошли вокруг дома, побродили по округе, ощупали забор в надежде отыскать хоть какой-то намек на то, куда пропала одежда девушки, но всё это не принесло результатов.

— Вот уж спрятала, так спрятала, — рассмеялся Добрыня, раздвигая заросли смородины, растущей возле забора, пытаясь отыскать платье девушки.

Но ни в кустах, ни в каком-либо другом месте его не было.

— Что ж теперь делать? — растерянно спросила Заряна, когда после бесполезных поисков молодые люди вернулись в дом.

— На ярмарку надо бы идти да новые наряды покупать, — сказал в ответ парень.

— Ага! В чём идти-то? В этой рубахе? Да меня в таком виде засмеют! — личико девушки сморщилось, на глазах у неё вновь выступили слёзы.

Добрыня бросил на неё строгий взгляд.

— А ну не реви! Сам пойду, всё что надо куплю.

— Ой, спасибо тебе, Добрынюшка! У меня деньги есть, ты не думай! — обрадовалась девушка.

Грусть её исчезла так же быстро, как и появилась. Она вновь оживилась и принялась представлять, какое бы платье ей хотелось получить.

— Ты мне кроме платья ещё рубашку купи да ленточку в косу, а то свою я лешему подарила, когда просила батюшке не выдавать, — тарахтела она, усевшись на лавку и болтая голыми ногами.

Рыжие волосы её рассыпались по плечам и спине. Девушка сама того не замечая, пропускала между тонкими пальчиками блестящие пряди, продолжая вслух мечтать о новом наряде.

Добрыня неотрывно смотрел на движение белых рук и не мог оторвать от них взгляда. Как хотелось ему, чтобы эти пальцы ласкали сейчас его собственные волосы, прикасались к коже, скользили по шее… От этих фантазий у него сбилось дыхание. Синие глаза потемнели и расширились, а по телу прошла сладостная дрожь.

— Я люблю зелёный цвет, люблю белы… — говорила девушка, но взглянув в лицо молодому человеку, замолчала на полуслове.

Добрыня смотрел на неё так, как будто хотел съесть, его глаза жадно скользили по гибкой фигурке, а звук тяжёлого дыхания было слышно даже на расстоянии.

Заряну саму вдруг как будто обдало кипятком, ей нравился это взгляд, которым парень смотрел на неё, он сводил её с ума, заставляя трепетать в предвкушении чего-то нового, неизведанного, но чудесного.

«А почему бы не… — даже мысленно она не могла подобрать нужное слово, но сердце вдруг подпрыгнуло в груди и заколотилось, как бешеное.

Девушка хотела было подняться с лавки и подойти к молодому человеку, но тот опередил её. Вот только вместо того чтобы приблизиться к ней, Добрыня, наоборот, развернулся и бросился к выходу. Через секунду он уже скрылся за дверью, громко хлопнув деревянной створкой.

— Ну и иди! — фыркнула ему вслед Заряна, стараясь скрыть своё разочарование.

Вздохнув, она вернулась на лавку и потянулась к тарелке с блинами.

«Ну и пусть! Так даже лучше», — думала она, жуя блин.

Только это совершенно не помогло ей скрыть разочарования.

Парень так и не вернулся. Куда он убежал, девушка не знала, но выяснять это у неё совершенно не было желания. Устав от волнений и переживаний, она вновь забралась на печку и задумалась о том, что произошло сегодня.

Когда она увидела отца, то ужасно испугалась, но теперь отчаянно желала оказаться рядом с ним, а ещё больше ей хотелось увидеть мать. Девушка почувствовала себя такой несчастной и одинокой, что слезы вновь навернулись у неё на глазах.

Сердце Заряны сжималось от тоски по дому, по родным, и сейчас идея сбежать от них и податься в ученицы ведьмы больше не казалась ей такой уж привлекательной. Тем более Заряну поразило, с какой горечью говорил о злой колдунье Добрыня, так что проситься к ней в ученицы девушке уже не хотелось.

Вот только что делать дальше, она не знала. Не возвращаться же на самом деле домой, для того чтобы выйти замуж за увальня Еремея?

Глава 34

Так, размышляя и временами тяжко вздыхая, Заряна провалялась на печке до самой темноты. Дел особых в этом доме у неё не было. Уходить куда-то в мужской рубашке на голое тело она тоже не собиралась, так что ей ничего другого не оставалось, кроме как ждать вечера.

Сумерки подкрались незаметно, так что девушка, уютно устроившаяся на печи, даже не сразу поняла, что в доме стало темнеть. Но как только осознала это, так и подскочила на месте.

— Ой! А сон-трава-то моя! — воскликнула она и скатилась на пол.

Хлопнув в ладоши, она приказала свечке, стоящей в глиняном подсвечнике на столе, гореть. И как только тёплый свет разлился по комнате, бросилась к ведру, которое Добрыня примостил на табурете возле входа.

Заряна с замиранием сердца опустилась на колени перед деревянной емкостью с водой. Цветок продолжал плавать на поверхности. Вот только из-за того, что источник света был далеко, разглядеть, изменилась ли сон-трава, было невозможно.

Молодая колдунья вскочила и метнулась к столу за свечкой и стазу же вернулась к ведру, держа подсвечник в одной руке. Огонёк осветил фиолетовые лепестки, серебристый пушок на стебельке, весь покрытый блестящими капельками воды.