Зарницы красного лета

Тогда же, у озера Бахматовского, члены губревкома задумали уехать вперед, оставив отряд на Сухова. Перед рассветом в обстановке глубокой секретности они покинули стоянку и под видом землемеров отправились в направлении станции Карпат. В том случае, если красные войска в ближайшие дни не освободят Омск, они хотели перейти линию фронта и доложить командованию Красной Армии о чрезвычайном положении Алтайского красногвардейского отряда, а при необходимости связаться с Москвой.

Так была допущена без согласия Сухова роковая ошибка. По существу, губревком покидал отряд, едва выступивший в поход, как будто для разведки и установления связи с Красной Армией

не нашлось других людей! И покидал в те тяжелые часы, когда были получены и, несомненно, разнеслись по всему отряду весьма удручающие вести. Ни у кого из алтайских руководителей, опытных революционеров, не появилось мысли, что их тайное исчезновение произведет весьма неблагоприятное впечатление на весь отряд и может вызвать среди красногвардейцев разные кривотолки. Никто из пих не подумал, что утром же начнутся расспросы об исчезнувшем губревкоме, а Сухову отмалчиваться будет нелегко, ой нелегко...

Так и случилось. Еще с вечера отряд был встревожен неприятной вестью, а утром, узнав о таинственном исчезновении своих партийных и советских руководителей, встревожился еще сильнее. И пе мудрено, что в отряде поползли слухи: дескать, вожаки испугались трудностей, смалодушничали и сбежали. А командир и начштаба отряда при всем желании не могли пресечь эти слухи — они обязаны были упорно молчать о том, куда и с какой целью направились члены губревкома, чтобы не подвергать их опасности: ведь провокаторы, а они, как оказалось, были в отряде, могли немедленно сообщить белым об их маршруте. Безрассудно оторвавшись от отряда, они и себя обрекли на верную гибель, и в красногвардейские ряды впесли замешательство. А что пережили Сухов и Сулим в то утро, когда они вдвоем, без губревкома, но выполняя его волю, повели отряд вперед!

Отряд пересек Барнаульский бор, затем Касмалинский и у Больших Бутырок вышел в Кулундинскуго степь. Путь держали на Каргат. Вскоре отряд достиг села Мостового, что стоит в окружении больших степных озер, и там задержался па десять дней.

Чем же была вызвана такая длительпая задержка в Мостовом? После всего лишь четырехдневного, спокойного пути отряд вовсе не нуждался в отдыхе, а высылать вперед группы разведки можно было, конечно, не задерживая поход. Длительпая остановка в Мостовом была вызвана — нечего греха таить — мучительными колебаниями и раздумьями Петра Сухова. С присущей ему беспощадной трезвостью он обдумывал создавшееся положение. Он понял, что все прогнозы члепов губревкома в Боровском были ошибочны: красные войска пе смогут освободить Омск быстро, борьба будет, скорее всего, тяжелой и затяжной. У Сухова накопилось достаточно новых сведений о широком разгуле контрреволюции в Сибири. И где фронт — неизвестно, и наступает ли Красная Армия — неизвестно. В такой обстановке, можно сказать с завязанными глазами, нельзя было вести сотни людей, доверивших тебе свои жизни, вперед, в неизвестность. Нелегко было в те дни Петру Сухову! Конечно, он не был одинок. Рядом с ним всегда был живой, обаятельный, неунывающий Дмитрий Сулим, неутомимо хлопочущий об укреплении строгой воинской дисциплины в отряде, о повышении его боевой готовности. Рядом были энергичные, мужественные командиры. Рядом было много большевиков, известных своей революционной деятельностью в Барнауле, всегда заботящихся о сплоченности отряда, о поддержании в нем того порыва, с каким он выступил в поход. И все же именно он, Петр Сухов, нес главную ответственность за судьбу отряда. Вот и было отчего мучиться в раздумьях.

Между тем дни летели и летели. Ближняя разведка все чаще и чаще стала доносить о приближении больших отрядов белогвардейцев с разных сторон — из Барнаула, Славгорода, Новони-колаевска, Камня-на-Оби. Было очевидно — белогвардейское командование сосредоточивает силы, чтобы окружить и разгромить красногвардейский отряд уже в Мостовом. Собралось совещание командиров и многих коммунистов, играющих заметную роль в отряде. По предложению Сулима решено было опередить противника и разбить ого отряды поодиночке, не дав им возможности соединиться и замкнуть кольцо.

В ночь на 1 июля Петр Сухов дал первый бой под селом Овечкипо, а днем — в деревне Вылково, и барнаульский офицерский добровольческий отряд был разгромлен. Красногвардейцы захватили много оружия, патронов, снаряжения и более двухсот строевых коней — они были немедленно обращены на организацию кавэскадрона. После этого в селах Глубоком и Леньки был уничтожен славгородский отряд противника численностью в четыре сотни штыков и сабель. Затем сильный, внезапный удар пришелся по врагу в Баеве. Все эти удачи высоко подняли боевой дух отряда Петра Сухова, помогли обзавестись в достаточном количестве оружием, боеприпасами, военным имуществом, всем, что необходимо в походе.