Зарождение чувств 1

— Надо, Камила, надо! А ну, вставай и берись за тесто. Я немного оставила. Думала утром лепешки поджарить, но так даже лучше.

 Ничего не оставалось, кроме как послушно пойти и заняться пирогами. К счастью, мясо у нас было, и весьма свежее, — поутру староста теленка заколол. Пусть он баб и не любил, но жадным не был, действительно заботясь о благополучии нашей Ласии.

— Отлично! — оценила мои старания бабуля, зачем-то переодевшаяся в нарядное платье.

Я удивленно на нее посмотрела, отмечая и бусы на шее, и длинную пышную юбку, и даже аккуратно уложенные волосы. Да и сама бабушка выглядела словно на несколько лет моложе — морщины на лице разгладились, старческие пигментные пятна практически сошли на нет, взгляд был ясный, прямой…

— Это… — Я не нашлась что сказать. Как? Что? И главное — зачем? Изумленно похлопала глазами, открывая и закрывая рот, но так и не выдавила ни звука.

— Ты бы тоже переоделась, милая. — Бабуля была невозмутима, кончиками пальцев поправляя выбившийся из прически закрученный локон.

Я захлопнула рот и молча удалилась сменить платье. Зная бабушку — спорить тут было бессмысленно. А изменения в ее внешности… Помотала головой. Я уже не могу быть ни в чем уверена! Просто невероятно чудной год! Сначала загрызень, магия, потом бабушка, оборотень…

На опушке мы стояли обе в нарядных платьях, с пирогами в руках. И если бабуля явно чувствовала себя комфортно в такой обстановке, то я то и дело дергала подол нового длинного и пышного платья, где-то раздобытого бабушкой, и ощущала себя полной дурой.

— Бабуля, а если он не придет? — Не то чтобы меня одолевали сомнения, но вернуться домой и снять этот пыточный инструмент хотелось безумно. Корсет больно впивался в лопатки, плотная ткань юбки ужасно терла, и я чесалась от этого, странного вида новые туфли из жесткой кожи нещадно давили. А уж голова… Я уже сейчас ненавидела все шпильки, которые воткнула бабуля мне в прическу, собирая волосы со спины.

Да, я не спорю — вид у меня действительно вышел ничего даже, но к чему все это? Мы в деревне. Дикому оборотню пироги относим. Безумие!

И хорошо бы нас никто из своих не заметил — засмеют же!

— Добрый вечер. — Спокойный голос бабули заставил оглянуться по сторонам, и я встретилась глазами с темным взглядом того же волка. — Я опекун Камилы.

Я чувствовала себя неуютно под немигающим взором светящихся глаз. Однако волк явно обратил внимание не только на меня, но и на бабулю, пристально рассматривая ее, словно уже где-то видел. И почему у меня ощущение, что я чего-то не понимаю?

Не желая продлевать этот абсурдный момент, я вышла вперед и положила пироги прямо на траву у кустов на опушке, безумно надеясь, что если меня не сожрали днем, то и вечером тоже не станут. Волк принюхался, но к угощению подходить не спешил, так и оставаясь на краю леса в тени вековых деревьев.

— Моя внучка сама готовила. — Бабушка внимательно смотрела на оборотня, улыбаясь самыми уголками губ. Тот в ответ шумно вздохнул и облизнулся. Я поежилась.

А волк вдруг на мгновение исчез в невысоком подлеске и вернулся, неся в зубах забытую мной днем шаль. Удивляться сил уже не было.

— Спасибо, — тихо сказала я, но подходить и забирать предмет одежды не спешила.

— Камила, — бабуля невозмутимо подтолкнула меня вперед, — невежливо заставлять гостя ждать! Забери шаль!

Делать нечего. Оставалось только надеяться, что он постесняется меня есть на глазах у бабули.

Едва сдерживая страх, подошла, но протягивать руку к острым зубам не спешила. Все же этот оборотень был нереально большим! Огромная мохнатая голова точно доставала мне до груди.

Похоже, меня поняли правильно, так как в следующее мгновение волк выплюнул шаль изо рта на землю и сделал несколько шагов назад. Я благодарно улыбнулась (по крайней мере попыталась изобразить именно такую улыбку), быстро схватила накидку и чуть ли не бегом вернулась к бабуле.

Вопросительный взгляд темных, как сама ночь, глаз оборотня остановился на пожилой женщине. Та невесело пожала плечами.

— Она не знает.

Дикий зверь кивнул и вновь обратил внимание на пироги, принюхался.

— Передавайте привет отцу от графини Амалии Астерос. — Бабуля была сама величественность. Разве что реверанса не хватало. Я искоса покосилась на совсем уже вроде не старую женщину. Потрепанную жизнью — да, с огрубевшими от частой стирки и работы в огороде руками, с обветренным загорелым лицом, но совсем не старую. Я нахмурилась, снова пытаясь осмыслить этот феномен.

Волк мотнул головой.

— Камила отправляется в академию через седьмицу. Буду рада, если вы сбережете ее в пути. Доброй охоты.

Шелест юбок — и бабуля невозмутимо хромает в сторону дома. Я едва не схватилась за голову от абсурдности всего происходящего в моей жизни. Неужели так сложно что-то мне объяснить?! Я глянула на волка — после слов бабушки стало совершенно понятно: мы с ним еще встретимся, и не раз. Передернулась.