Зарождение права

Для человека древних царств, хотя он уже обменивает свой продукт на рынке или оставляет наследство, отчуждаемое имущество или товар в определенном смысле неотчуждаемы. Они по-прежнему воспринимаются как продолжение самого человека. Имущество и продукт, созданные человеком, не только были условием его существования, а следовательно, и жизни, но и обладали, в его представлении, душой, тесно связанной с человеком или богами, участвовавшими вместе с человеком в их создании40. Так что товарно-денежные отношения в привычном для нас понимании в древних царствах отсутствовали.

Тем не менее мы с полным основанием можем утверждать, что более четырех тысячелетий назад на стволе человеческой культуры возник побег, имеющий все признаки такой ее ветви, как право. Правовая деятельность (законотворчество, законодательство, правоохранительная и правоприменительная деятельность) профессионализировалась и отделялась от управленческой деятельности. Появились правовые документы (законы). Возникла своего рода система подготовки юридических кадров. Это был тот зародыш, из которого впоследствии и выросла могучая ветвь современного права.

Древний Египет

Культурный взрыв, происшедший в Месопотамии, был следствием целевой установки правителей существовавших там государств на развитие, как экстенсивное, так и интенсивное. Механизмом развития общества и государства является внедрение новых культурных норм и образцов и их продолжительное удерживание в деятельностной практике человеческого сообщества с последующим постоянным закреплением. Мы это видели на примере зарождения права в Шумере. Вследствие высокого уровня образования и грамотности населения нормативные документы становились достоянием его широких слоев, которые в процессе применения этих документов так или иначе вносили в них различные изменения (флуктуации). Такие изменения, если они устоялись в практике, впоследствии превращались в новые нормы, которые узаконивались царями. Каждый новый царь, восходя на престол, если не издавал новый свод законов, то, как правило, вносил изменения в существующий.

Совершенно иначе обстояли дела в Древнем Египте. Развитие в нем было существенно замедлено. Это было гомеостатическое государство, где трансляция накопленных знаний и навыков, сосредоточенных в руках жреческой корпорации, происходила от одного посвященного жреца к другому, а в общую деятельностную практику свободная трансляция не допускалась. Изменения культурных образов с последующим их аккумулированием происходили не в общей практике жителей Египта, а только в среде жрецов – хранителей накопленного культурного опыта, полезных для общества достижений, знаний и навыков. В итоге социокультурное развитие египетского общества существенно замедлялось. Однако в силу весьма длительного существования египетского государства искусство и наука Древнего Египта достигли достаточно высокого уровня развития. Некоторыми достижениями древних египтян мы пользуемся до сих пор, а технология возведения пирамид и поныне остается загадкой. Дошедшие до нас образцы свидетельствуют о том, что искусство существовало в рамах строгих канонов, знание обреталось преимущественно эмпирическим путем, а наука носила выраженный прикладной характер.

Распространение грамотности населения отнюдь не поощрялось властями. Вероятно, не случайно Платон в диалог Сократа и Федра включил именно древнеегипетский сюжет – беседу между изобретателем письменности Древнего Египта божеством Тевтом (вероятно, имелся в виду бог Тот) и фараоном Тамусом. На вопрос фараона, зачем египтянам письменность, Тевт ответил: «Эта наука, царь, сделает египтян более мудрыми и памятливыми, так как найдено средство для памяти и мудрости». На что фараон сказал: «Искуснейший Тевт, один способен порождать предметы искусства, а другой – судить, какая в них доля вреда или выгоды для тех, кто будет ими пользоваться. Вот и сейчас ты, отец письмен, из любви к ним придал им прямо противоположное значение. В души научившихся им они вселят забывчивость, так как будет лишена упражнения память: припоминать станут извне, доверяясь письму, по посторонним знакам, а не изнутри, сами собою. Стало быть, ты нашел средство не для памяти, а для припоминания. Ты даешь учениками мнимую, а не истинную мудрость. Они у тебя будут многое знать понаслышке, без обучения, и будут казаться многознающими, оставаясь в большинстве невеждами, людьми трудными для общения; они станут мнимомудрыми, вместо мудрых»41. Кажется, что-то такое мы слышали на тему «о вреде компьютеров».