Зарубежный детектив 1977

– Я плаваю сравнительно недавно, – подчеркнул он, – мне долго пришлось добиваться перевода из управления порта на корабль. Дело оказалось нелегким. Всюду нужна протекция…

– Или деньги, – вставил Вейль. – Это старая истина.

– Ну, положим, купить можно не всякого, – возразил Антковяк, забыв на мгновение о своей роли.

– Всякого, всякого, друг мой. С той только разницей, что каждого за свою цену. Одному хватит тысячи злотых, другому надо дать сто тысяч, а третий потребует за услуги миллион или равноценную услугу. Вы еще молоды. Поживете с мое, сами убедитесь в моей Правоте.

– Не всякий возьмет деньги за протекцию.

Вейль улыбнулся.

– Ну если не деньги – ибо это выглядит неэлегантно, – хотя я знаю вполне элегантных людей, которые берут, не моргнув глазом, то благодарность в виде подарка или какой-нибудь услуги. А это ведь тоже стоит денег. Порой даже больших, чем просто несколько злотых в карман вульгарному взяточнику. Вы плаваете, вам надо это знать. Да и рисковать порой приходится, чтобы провезти презент для благодетеля. А как не привезешь, если «ненароком» обмолвился: «Да вот хотелось бы для дочери…» Но тут уж приходится одаривать и таможенника, чтобы «не заметил», и так далее, и так далее…

Антковяк кивнул головой.

– Да, все это верно. Случалось такое и у меня. Пару раз пришлось натерпеться страха. На сушу возвращаться-то не хочется.

– На сушу возвращаются и за решетку садятся только те, кто занимается мелкими делишками. А оптовики… – он выразительно махнул рукой. – Можете мне поверить: все дело в цене. Нужно всегда знать, сколько кому, кого за сколько. Надолго вы приехали? – переменил он тему.

– На пару дней, – ответил Антковяк. – Мне хотелось бы здесь остановиться.

– О чем речь! Считайте себя моим гостем. Это доставит мне истинное удовольствие. Вспомню прежние годы. Я не такой уж крохобор и стараюсь помогать, людям. Взгляните на эти картины, – жест рукой в направлении стены, – поддерживаю вот молодые таланты. Потом я покажу вам свою картинную галерею. Человек порой должен отрываться от прозы жизни, общаться с миром прекрасного.

После обеда Антковяк осматривал галерею, притворялся восхищенным, хотя, по совести говоря, здесь немало было халтуры, хотя и оправленной в богатые золоченые рамы. И лишь здесь, в этой галерее, устроенной в зале на втором этаже, в полной мере проявился подлинный вкус хозяина, этого провинциального купеческого отпрыска. Одна из лубочных картин, на которой белый корабль прыгал по бушующему морю, позволила Антковяку вернуться к интересующей его теме:

– Похожую картину я видел как-то в доме у Ковальчика. Вы его знали?

Вейль на минуту задумался, как бы что-то припоминая.

– Ах да, это повар с «Анны». Он, кажется, умер?

– Да, умер. Знакомые говорили мне, что от разрыва сердца, с перепою.

– Возможно. Это был примитивный человек, хотя и хитрый. Никогда не попадался…

– А было на чем?

Вейль хитровато прищурил глаза:

– Сами знаете, каждому хочется заработать пару злотых. Только один попадается, а другой нет. Все дело в том, кому как удается. Если вам при случае понадобится валюта на обзаведение, заглядывайте «Под пихты». Друзья наших друзей – наши друзья. А сейчас отдохните пока здесь, – Вейль провел Антковяка в свой кабинет, – а я спущусь на минутку вниз. В зал. Без хозяйского глаза не обойдешься.

Оставшись один, Антковяк внимательным взглядом окинул письменный стол и разложенные на нем бумаги. Встал с кресла, выглянул на лестницу. Снизу доносился голос Вейля, отдававшего какие-то распоряжения. В одно мгновение Антковяк оказался возле стола. Быстро перебрал бумаги: счета, расписки, квитанции об уплате налогов, вырванный из блокнота листок. На нем от руки записаны какие-то расчеты. Антковяк внимательно их просмотрел, тренированная память запечатлела колонки цифр. Он уселся обратно в кресло, и как раз вовремя – на лестнице раздались шаги. В дверях показался пан Ян.

– Если хотите, прогуляйтесь по саду, – предложил он, – подышите свежим воздухом, осмотрите мои владения… А те несколько дней, что вы решили провести у нас, поживите у меня. Сюда, в кабинет, я распоряжусь поставить диван. Надеюсь, вам будет здесь удобно.

«Судя по всему, ничего компрометирующего в доме он не держит, – мелькнула у Антковяка мысль, – иначе вряд ли бы он стал приглашать в свою квартиру меня, человека ему фактически совсем незнакомого. Не такой уж он простак». Задумавшись, Антковяк Добрел до конца сада, упиравшегося в берег Вислы. Часа через два Вейль отыскал его на обрыве у реки и потащил с собой ужинать.

– Приехала моя пассия – актриса. Хороша штучка, – хвастался он по дороге. – Впрочем, увидите сами. А что делать? Надо уважать семейные традиции, – он многозначительно подмигнул. – Мой отец в свое время тоже имел на содержании артистку…

– Дануся, позволь представить тебе, – Вейль согнулся в полупоклоне, – моего друга, офицера торгового флота. Он только что приехал, и мы тут предавались воспоминаниям.

Женщина взглянула на Антковяка с любопытством.