Зарубежный детектив - 87

По дороге в гимназию Ференца Ракоци капитан Зеленка решил, что сначала, как и в случае с Паланкаине, он обратится к директору. Но это ему не удалось. Директор находился на совещании, Зеленка нашел только завуча. Та внимательно изучила его служебное удостоверение и поинтересовалась:

— Чем могу помочь?

— Тут у нас одно дело уголовное. По показаниям некоторых свидетелей, преподаватель вашей гимназии Мартин Силади хорошо знал убитого…

Завуч задумалась.

— Вам повезло, у него как раз «окно». До следующего урока еще двадцать минут остается.

— За двадцать минут мы успеем.

— Очень прошу вас. Заменить его некем. У нас нет других преподавателей химии, — пояснила завуч и нажала кнопку звонка. — Посмотрите, пожалуйста, в учительской, там ли коллега Силади, — дала она распоряжение вошедшей секретарше.

— А пока разрешите задать несколько вопросов вам. Какое мнение у вас о Силади? — сказал Зеленка.

— Хороший специалист. Разумеется, насколько я могу судить о предмете. Его уроки дети любят, особенно опыты. Но манера преподавания у него довольно суховата.

— Я имел в виду человеческие качества, — пояснил Зеленка.

— Он весьма замкнут. Дети не очень тянутся к нему. Да и в отношениях с коллегами не приходится говорить о взаимопонимании.

Заглянула секретарша, сообщила:

— Силади в учительской.

— Спасибо.

— В каких отношениях он с Гизелой Литваи?

— Рассказывают всякое. Специально я этим не интересовалась. Говорят, одно время они были в близких отношениях, потом расстались.

— Литваи что за человек?

— Она разведенная. А женщина интересная — высокая, красивая, смуглая. Глаза большие, черные, взгляд добрый. Преподает у нас венгерский язык и литературу. Ученики ее любят. Благодаря ей у них и к литературе интерес особый. Если память мне не изменяет, Гизела развелась с мужем полгода тому назад. Он где-то работал главным бухгалтером. Ну и как положительный момент, добавила бы еще, что всякие сложности, связанные с разводом, никак не отразились на ее работе. В общем, натура сильная, целеустремленная… — Завуч посмотрела на часы. — У вас еще пятнадцать минут. Разрешите, я провожу вас в учительскую?

Силади был в учительской один.

— Садитесь, господин капитан, — сказал он после того, как они представились друг другу. — Я думаю, вы ко мне по делу Колечанского?

— Угадали. А вам кто рассказал?

— Кто-то из моих учеников. Прежде чем продолжить разговор, разрешите уточнить: это допрос или как?

— Нет, просто беседа. Для информации. Нам стало известно, что вы, господин учитель, дружили с погибшим.

— Дружил? Преувеличение. Люди любят поговорить. Иногда больше, чем нужно. Мы, правда, одно время ездили вместе на рыбалку. Познакомились в поезде. Оказалось, мы на одно и то же место ездим рыбачить. Вот рыбалка нас и сблизила. Обменивались крючками, приманкой, поплавками. Иногда выручали друг друга то тем, то этим…

— И долго вы так вместе рыбачили?

— Года полтора.

— Значит, вы хорошо знали Колечанского?

— Ну так, как один рыбак знает другого.

— А что вам известно о его частной жизни?

— Ничего. Мы говорили исключительно о рыбалке.

— Враги у него были?

— Не знаю.

— Вы бывали у него дома?

— Да. Однажды Колечанский пригласил меня посмотреть, как он готовит приманку на карпа. Это очень меня интересовало. А уже дома он предложил заглянуть в его мастерскую. И скажу вам: мастерская у него была отлично оборудована…

— Говорят, что в этом году в марте вы поссорились?

— Повторяю, люди много всякого болтают.

— И насколько этот слух соответствует действительности?

— Разрешите мне об этом не говорить?

— Словом, частное дело?

— Считайте так.

— Ладно, приму к сведению. Однако замечу, что, если нам придется допросить вас в качестве свидетеля, тогда вы будете обязаны отвечать на все вопросы. — Зеленка выжидательно замолчал, но Силади, судя по всему, обиделся. Впрочем, это не смутило Зеленку, и он упорно продолжал свои расспросы.

— Что за человек был Колечанский, как вы считаете?

— Не знаю, на какие средства он жил, но мог много времени и денег тратить на свои рыбацкие снасти. Он сам делал поплавки, и в общем-то они оказывались лучше тех, что продаются в магазинах.

Зеленка заметил, что голос Силади потеплел.

— В самом деле? — с интересом спросил он, как бы подбадривая собеседника.

— Был у него один поплавок, так тот радугой сверкал на солнце! Особенно, когда рыба снасть трогала. А вы знаете, что при ярком солнце очень трудно следить за поплавком? Так вот, его поплавок был виден при любом освещении! Я попробовал сделать себе такой, но не нашел подходящего стекла. Попросил у него, а он только посмеялся надо мной. Сказал, что у него самого только один такой поплавок и что подобного стекла ни мне, ни ему больше не найти.

— А где же он сам приобрел такое стеклышко?

— Так и не открыл. Хотя мне очень нравился тот его поплавок… — Силади произнес эти слова мечтательно, задумчиво. — А вообще Колечанский был вежливый, умелый и находчивый человек. Поэтому я, между прочим, и сошелся с ним так легко. Жил он щедро, на широкую ногу, в полном комфорте. Женщины его любили. Вот, пожалуй, и все, что я могу о нем сказать.