Зарубежный экран. Интервью

Прежде всего в фильме «Рим — открытый город». Затем «Любовь» Роберто Росселлини. Эта картина состоит из двух сорокаминутных новелл — «Человеческий голос» но рассказу Жана Кокто и «Чудо» на сюжет Федерико Феллини. Во второй я играю простодушную деревенскую пастушку Наннину, экзальтированную и не совсем нормальную. Однажды она встретила на горной тропинке незнакомца с белой бородой и приняла туриста за святого Джузеппе, решив, что он послан ей богом. Незнакомец, потворствуя иллюзии, соблазнил девушку. Она забеременела и в религиозном экстазе, решив, что она святая мадонна, рассказала о своей беременности в деревне. Сначала ее рассказ восприняли с усмешкой, потом — со злобой. Ее выгнали из деревни. В жалких лохмотьях, с тазом на голове она уходит куда-то в холмы и там, на крыльце старого, совсем заброшенного дома рожает. Роды открывают ей глаза, возвращают разум. Я хотела показать, что Наинина сохранила достоинство и внутреннюю силу.

Очень люблю «В городе ад» Ренато Кастеллани. В этой картине, как и в фильме «Мама Рома» Пьера Паоло Пазолини (эту роль я тоже считаю одной из лучших, хотя и с оговорками), я играла проститутку — коварную и человечную, наглую и деликатную. Мне кажется, что это одна из самых удачных моих ролей. Большое творческое удовлетворение доставило мне участие в фильме Луиджи Дзампы «Честный ангел». Наконец, одним из лучших своих фильмов считаю «Татуированную розу», поставленную в Голливуде и принесшую мне в 1955 году «Оскара».

Драматург Теннесси Уильямс увидел меня на экране и, хотя мы с ним не были знакомы, написал для меня пьесу, в которой я должна была играть на Бродвее. Но так как я не сильна в английском, Уильямс переделал пьесу в сценарий. За постановку «Татуированной розы» взялся Даниэль Манн. Не зная языка, я чувствовала себя несчастной. Режиссер Элиа Казан, мой большой друг, советовал мне забыть про язык. Играть, как всегда. «Нам нужна итальянская Анна Маньяни, а не Маньяни Голливуда», — говорил он. Казан вдохнул в меня смелость. По его совету я разделила лист бумаги, с одной стороны написала текст по-английски, с другой — по-итальянски.

«Мечты на дорогах»

Так я выучила роль. Я играла бедную швею-сицилианку Серафиму, эмигрировавшую с семьей в Америку, где у нее умер муж. Как и в «Чуде», это история преданной веры.

В Голливуде я снялась и в фильме «Племя беглецов», сценарий которого по своей пьесе «Орфей спускается в ад» тоже написал Уильямс, а поставил Сидней Люмет. Я играла роль леди Торренс, которую затравили и убили злоба, цинизм, пошлость. Снималась также в фильме Кьюкора «Бурный ветер». Но это была уже ординарная мелодрама. Мне было интересно встретиться с известными режиссерами, играть с Марлоном Брандо, Энтони Куином, Бертом Ланкастером. Но я не стала голливудской звездой. Осталась прежней Анной Маньяни. Может быть, я не всегда была достаточно строга в выборе сценариев, зато теперь, когда Голливуд предлагает мне миллионы, я отказываюсь от всех предложений.

— Почему?

— Я решила вообще отказаться от кино и посвятить себя театру. Мне нужны не реклама и успех, а возможность ежедневно исследовать свою работу, углублять интерпретацию. Последний раз я играла в театре десять лет назад. За эти годы я растеряла уверенность в своих силах. Когда Уильямс уговаривал меня вернуться в театр, я отказывалась. Только Франко Дзефирелли сумел своим энтузиазмом зажечь пламя, которое уже почти погасло в моей душе.

...Несколько раз во время наших бесед Анна Маньяни возвращалась к этой теме — теме неудовлетворенности своей работой в кино. Теннесси Уильямс писал о Маньяни: «Это самая великая актриса из живущих в наши дни. Она может играть и крестьянку и королеву». Может быть, это и так, но все дело в том, что Маньяни не хочет играть королев. Как и другие большие актрисы — Глория Свенсон, Бетт Дэвис, Марлен Дитрих, Ингрид Бергман, Вивьен Ли, — Маньяни нашла свою тему и создала свой образ. Она и сейчас верна тем же идеалам, которые вдохновляли ее, когда она играла Пину. Но ролей такой же глубины и силы ей не предлагают.

— Может быть, это связано с тем, что золотая пора неореализма, сделавшего вас великой актрисой, ушла?

— Ни в коем случае. Неореализм не истощил ни заряда вдохновения, ни актуальных тем. Творчество Пазолини, Джерми, Дзурлини, Рози, Висконти, Белоккио доказывает это. В лучших традициях неореализма сделан фильм Луиджи Дзампы «Дело чести» с участием Уго Тоньяцци. Покончить с неореализмом навсегда нельзя. Можно искать другие пути, экспериментировать, «усыпить» его. Но наступит такой момент, когда справиться с ним будет невозможно. Публике надоедают всякие поделки в кино, и теперь создается атмосфера, которая может оказать большое влияние на кино, подвести его к тому, чтобы оно отражало жизнь нашей страны.

После французского фильма «Ла пилла делла Пеппа» я не снималась четыре года.

«Мама Рома»