Зарубежный криминальный роман

— Не так серьезно, как ты воображаешь, — успокоил ее Мэнеринг. — Но я никак не возьму в толк, почему кто-то не хотел, чтобы я добрался до девушки? Чтобы никто не знал, что она наглоталась наркотиков? Или чтобы никто не смог ее спасти? Она лежала почти у самого края крыши, ее платье за что-то зацепилось, и я думаю, что именно это не позволило сбросить ее вниз. Не думаю, что после падения с крыши она осталась бы в живых. Я почти уверен, что она не сбрасывала вниз куски шифера, — медленно проговорил Мэнеринг. — Она убежала из больницы в Джентиан Хаус. Здесь Орд увидел ее, и она либо сама забралась на крышу, либо ее туда втащили. Все должно было выглядеть со стороны как вторая попытка к самоубийству. Если бы она упала или ее столкнули, то любой патологоанатом констатировал бы смерть от многочисленных повреждений, и вряд ли кому-нибудь пришло в голову проводить подробную аутоскопию, или проверить ее на наличие наркотиков, например.

Они добрались до Грин-стрит.

— Почему ты ничего не сказал об этом Джентиану и Орду? — спросила Лона.

— Пусть поразмышляют на досуге о том, что мне известно, а что нет, — ответил Мэнеринг.

— Ты подозреваешь Орда?

— Если честно, то да. Он мог ввести девушке лекарство, мог сбрасывать куски шифера с крыши, мог попытаться сбросить меня вниз.

— А зачем тогда им было поднимать тревогу прежде, чем сбросить Сару с крыши? — логично заключила Лона. — Было бы гораздо проще только после этого послать за полицией.

— Если бы она упала в то время, когда мы находились в доме и были сделаны вроде бы все попытки спасти ее, то он оказался бы вне подозрений, — ответил Мэнеринг. — По крайней мере, он мог так думать. Полиция тоже что-то подозревает. У меня сложилось впечатление: они думают, что Сара не будет в безопасности, если ее оставить в Джентиан Хаус. Бристоу сообщил мне, что девушка в опасности, но не сказал, от кого она исходит.

Когда Лона остановила машину около гаража, он взялся за ручку дверцы, но не открыл ее, а повернулся к Лоне и сказал:

— Если бы я попытался выяснить, кто был наверху, то они бы переполошились, а без серьезного обыска невозможно что-либо отыскать в Джентиан Хаус, если они захотят замести следы.

— Но ты вправе обратиться в полицию, и они проведут обыск.

— В полиции мне могут не поверить, — ответил ей Мэнеринг.

Он вышел из машины, обошел ее, слегка прихрамывая, и помог Лоне выйти.

— То, что я называю ножевым ранением, они могут посчитать порезом об острый камень.

— Джон, — глухо произнесла Лона. — Я хочу знать, почему ты не рассказал обо всем полицейским. Я хочу знать также, почему ты ничего не сказал Орду и Джентиану. Ведь в случае необходимости ты бы мог все выпытать у Орда?

— Да, наверное, ты права, — задумчиво ответил Мэнеринг. — Но давай сначала поднимемся в квартиру.

Боль в ноге не утихала. Только сейчас он почувствовал, как страшно устал физически за этот день, но мозг его работал четко и напряженно.

Они поднялись в лифте, тихо вошли в квартиру и сразу же направились в ванную комнату. Здесь Мэнеринг снял брюки. Кровь залила все колено и тонкими струйками стекала вниз по ноге. Но рана не была серьезной. Нож только разрезал кожу над коленным суставом. Такая рана заживет очень быстро.

— Думаю, вряд ли я смог бы доказать, что это ножевая рана, — заметил Мэнеринг. — Теперь ты видишь, почему я не рассказал о ней полицейским?

— Я хочу знать истинную причину твоих поступков в этом деле, — настаивала Лона. — И я хочу знать, почему ты так деликатничаешь с Джентианом и Ордом.

Глава 16 Истинная причина

Лона была явно рассержена на Мэнеринга. Теперь она могла дать волю своим чувствам. Еще бы, она пережила настоящий шок, когда, подняв голову, увидела его, распластавшегося, точно паук, на самом верхнем этаже дома. Кроме того, она никак не могла понять, что заставило его совершить этот поступок. Честно говоря, он и сам не мог ответить себе на этот вопрос. Он действовал инстинктивно, а такие поступки невозможно объяснить с точки зрения здравого смысла.

— Давай сначала обработаем рану антисептиком и переоденемся во все сухое, — миролюбиво предложил Мэнеринг. — А потом я попробую тебе все объяснить.

Через десять минут, когда он уже лежал в своей кровати и, опершись на локоть, смотрел на Лону, он попытался все ей объяснить.