Засада на призрака

— Красавец, — только глянув на раскрашенного кулаками майора морской пехоты Курносенко, сказал Скорокосов с некоторой даже долей брезгливости.

— Красавец, — подтвердил сам полковник ФСБ, только мельком и косо посмотрев в зеркало. Посмотрел и сразу поморщился. Но это движение, должно быть, доставило полковнику боль, которую он терпеть не привык и даже не умел, и потому долго не открывал глаза. И только когда Курносенко с трудом сумел поднять веки, он спросил:

— И как же вы намереваетесь передать меня Следственному управлению ФСБ в таком виде? Вас же самих могут привлечь за пытку подозреваемого.

Курносенко, похоже, не сомневался, что его передадут в Следственное управление ФСБ, где его вопрос благополучно будет решен. Но он, видимо, не сумел учесть кое-какие нюансы.

— А кто вам сказал, что ваше дело будут рассматривать ваши коллеги по ведомству, заинтересованные в том, чтобы не выносить сор из избы? — задал Скорокосов встречный вопрос.

— Ну, не ГРУ же будет его рассматривать? ГРУ, насколько мне известно, не наделены полномочиями следственных органов.

— Ну, — в тон полковнику ФСБ ответил полковник военной разведки, — во-первых, такой организации, как ГРУ, уже давно в Вооруженных силах России не существует. Есть только Главное управление Генерального штаба… И подчиняется оно законам Российской Федерации, за соблюдением которых следит Главная военная прокуратура, имеющая собственное Военное следственное управление. Это вам для справки… — и добавил, заметив кривой смешок полковника ФСБ: — Но и Главное следственное управление Военной прокуратуры вести это дело, скорее всего, не будет. Поскольку преступление произошло за пределами Российской Федерации, хотя и в ее войсках. Однако в деле замешаны граждане Сирии, следовательно, сирийским властям и флаг, как говорится, в руки, и барабан на шею, как юным пионерам. А кроме того, Следственное управление ФСБ ничего не знает о гражданине Сирии Гуйчи Кхаледе.

— То есть как это? — возмутился Курносенко. — В Следственном управлении прекрасно информированы, что под именем Гуйчи Кхаледа в Сирии работал я.

— Не знаю, ничего не знаю, вот официальное письмо. — Полковник Скорокосов держал в руке лист входящей шифротелеграммы. — Письмо получено по средствам шифрованной связи, потому я не имею права кому-то его показывать, кроме товарища генерала. Мы задаем вашему ведомству вопрос о причастности сирийца Гуйчи Кхаледа к покушению на генерал-полковника Сумарокова. И нам официально отвечают, что никакого сирийца Гуйчи Кхаледа они в Москве не знают.

Полковник ФСБ перевел дыхание.

— Вы бы еще спросили о причастности к подготовке покушения на Президента России. И получили бы точно такой же ответ, — сказал он.

— То есть, если я вас правильно понял, вы обвиняете свою бывшую службу в сокрытии истины?

— Примерно… — ответил Курносенко. — По крайней мере частично.

В это время дверь без стука открылась, и в кабинет вошел генерал-полковник Сумароков, при появлении которого все, включая полковника Курносенко, встали. При этом последний встал вместе со стулом, к которому его прицепил наручниками старший сержант Крендель.

— Сидите, сидите… — махнул рукой генерал.

Первым сел на стул старший сержант Крендель. За ним и остальные. Только полковник Скорокосов, вышагивающий перед своим столом, остался стоять.

— Товарищ генерал, мы проводим допрос подозреваемого… — начал было объяснять Скорокосов, но генерал перебил его:

— Продолжайте. Я смотрел, как вы ведете допрос, по видеотрансляции. Там, кстати, — генерал указал на дверь в просторный коридор, — вас дожидаются морские пехотинцы. Принесли тело очень крупного человека в одежде рабочего. И переводят, судя по всему, дыхание. Тело довольно тяжелое.

— Итак, — продолжил Скорокосов, обращаясь к полковнику ФСБ. — Мы остановились на том, что Следственное управление ФСБ России от вас отказалось. Почему? Хотелось бы услышать.

— Никто от меня не отказывался, — ответил Аркадий Дмитриевич. — Просто вы неправильно поставили вопрос. Следственное управление отказалось от причастности Гуйчи Кхаледа к покушению на товарища генерала, и я с этим полностью согласен. Я к этому покушению не имею никакого отношения.

— А акыд Самаам имеет? — поинтересовался Скорокосов.

— Не знаю. Спросите его сами. Если вы умеете разговаривать с покойниками.

— Вы отлично знаете, что акыд Самаам не может дать показаний, и этим желаете воспользоваться.

— А почему бы и нет, — с некоторой даже наглостью заявил Курносенко, будучи уверен, что в присутствии генерал-полковника его бить не будут, и потому осмелев.

— Подполковник, — обратился Скорокосов к Бармалееву, — пригласите майора Кологривского.

Вилен Александрович, словно ждал этого момента, быстро встал со своего стула, стоящего ближе других к двери, и открыл дверь.

— Юрий Борисович, заноси… — скомандовал он.

— Нет-нет… Тело можно в коридоре оставить, под охраной. Чемоданчик заносите… — подсказал полковник Скорокосов, выглянув за дверь.