Засада. Спецназ 1941 года

Выбранное для наблюдения дерево находилось метрах в пятидесяти от затаившейся в засаде группы капитана — на той же стороне шоссе. Черняк видел, как качались ветки дерева, когда парень забирался наверх, потом все стихло — наблюдатель был на месте. Капитан мысленно его похвалил: в ветвях дерева он был невидим — замаскировался парень отлично. Теперь лишь бы вовремя просигнализировал — нужно ведь еще было предупредить и группу Колодина, засевшую в перелеске.

Черняк поочередно окинул взглядом те места, где затаились все бойцы его группы — их присутствие там ничто не выдавало. Вокруг, в ветвях огромных деревьев, лишь лениво шумел поднявшийся недавно легкий ветерок.

Убедившись, что все приготовления к нападению на кортеж окончены, капитан тщательно проверил автомат, вытащил из-за пояса гранаты, положил их на землю возле сосны. Потом вынул из ножен трофейный кинжал, сделал им несколько выпадов вперед, имитируя удары, — на тот случай, если придется схватиться с немцами в рукопашной. Заметил, как лежащие неподалеку от него бойцы наблюдают за ним — улыбнулся, а потом ловким движением засунул кинжал обратно в ножны. Как офицер, он прекрасно понимал очевидную истину — настроение командира передается и его подчиненным. Сейчас он давал понять своим бойцам, что у него все в порядке, он все продумал и все контролирует. Об этом говорили его спокойствие и четкость тех приказов, что были отданы им по приходе на это место. Его уверенность передастся и его бойцам — он стопроцентно знал это.

Прислонившись спиной к стволу сосны, капитан повернулся в сторону дерева, на котором расположился их наблюдатель. Сигнал о приближении эсэсовского кортежа в первую очередь пойдет оттуда.

Ждать ему пришлось недолго — около получаса. Вначале он увидел, как закачались ветви дерева, где сидел парень с биноклем — сигнал о том, что по дороге из Белостока в их сторону движутся машины, а затем до его слуха донеслись и звуки самих приближающихся по шоссе автомобилей. Махнув рукой в сторону группы Колодина, что означало для них полную готовность, капитан проделал то же самое в сторону бойцов Журбина, засевших на противоположной стороне шоссе.

— Ну что, ребята, готовы? — обратился Черняк к своим парням, лежащим невдалеке от него и уже успевшим передернуть затворы автоматов. Те в ответ молча кивнули, давая понять капитану, что тому можно начинать.

Шум машин непрерывно нарастал, и через минуту на дороге показались легковушка, шедшая впереди, и легкий бронетранспортер с отделением солдат, сидящих на скамейках по обе стороны борта.

Быстро подняв с земли гранату, капитан рванул кольцо и метнул ее в направлении легковушки, после чего упал на землю и прикрыл голову руками. Черняк не видел, как брошенная им граната взорвалась перед автомобилем, ударив всей мощью разлетающихся осколков в лобовое стекло, осколки которого взрывной волной полетели внутрь салона. И тут же с двух сторон дороги, из ближайших к шоссе кустов, на машины обрушился шквал огня. Бронетранспортер резко затормозил и съехал на обочину. Из его кузова на землю посыпались немецкие солдаты. Не успев ничего понять, оглушенные взрывом и не видящие противника, гитлеровцы один за другим падали на землю, сраженные меткими выстрелами. Несколько из них рванули было обратно по шоссе, но далеко им уйти не удалось — группа Колодина наглухо перекрыла им путь обратно. Скошенные автоматными очередями фашисты остались лежать на шоссе, не успев оказать должного сопротивления.

— К легковушке давай! — крикнул капитан, вскочивший с земли и бросившийся на дорогу. Теперь, когда он видел, что с солдатами из бронетранспортера было покончено, оставалось проверить тех, кто находился в первом автомобиле.

Черняк успел пробежать всего несколько метров, как задняя боковая дверь легковушки распахнулась, и оттуда выскочил немецкий офицер. Увидев бегущего к нему человека, немец выстрелил из пистолета, но промахнулся. Хромая на одну ногу, он бросился в лес — как оказалось, прямо навстречу своей смерти. До того прятавшийся в кустах на обочине дороги старшина Журбин приподнялся на одно колено и дал длинную очередь по бегущему на него офицеру. Пули, вспоровшие на груди черный эсэсовский мундир, отбросили фашиста назад, он упал на спину, потом, попытавшись, видимо, подняться, перевернулся на живот, да так и затих, уткнувшись лицом в землю, густо покрытую хвоинками.

— Ну что, готов? — подбежал запыхавшийся Черняк, успевший проверить, что в салоне легковушки шофер и солдат, сидевшие на передних сиденьях, были мертвы. По всей видимости, их смерть наступила от осколков той самой гранаты, которую он бросил первой, давая сигнал к атаке.

— Готов, куда ж ему деться!.. — подходя ближе, ответил Журбин. — Хотел уйти, да побежал не туда, ошибся!.. — съязвил он, забрасывая автомат за спину.