Засекреченная Курская битва. Неизвестные документы свидетельствуют

Наступление двух полков было организовано из рук вон плохо. Одна из главных причин — спешка и слабая подготовка командиров тактического звена. Мне довелось встречаться с рядом ветеранов 9-й гв. вдц, и они отмечали, что после зимних и весенних боев в дивизию пришло много командиров взводов, рот и батальонов из запаса, а ряд офицеров — окончили пехотные училища по ускоренному курсу. Бои под Прохоровкой для них были боевым крещением. Поэтому исполнение даже элементарных обязанностей в напряженных условиях передовой многим давалось с трудом. Люди терялись, не выдерживали нервы и психика. Так, в 26-м гв. вдсп 11 июля были отмечены случаи самоубийства среди командиров рот. Поэтому неудивительно, что артиллерийские и миномётные подразделения 26-го гв. вдсп и 287-го гв. сп, которые планировалось использовать для поддержки атакующих, участия в атаке фактически не принимали. Хотя оба полка действовали на одном, очень узком участке, их минометные роты не были сведены в одну группу для более эффективного использования и управления. Мало того, и командиры батарей этих рот толком не знали своих задач. Вот свидетельство очевидца атаки. Из воспоминаний минометчика 1-й минроты 26-го гв. вдсп И. И. Пашкова:

«После наступления темноты нам приказали свернуть минометы и идти вперед. Какое-то подразделение должно было наступать и мы должны были его поддерживать огнем. В кромешной темноте прошли не более километра, как впереди начался сильный ружейно-пулеметный огонь. Мы остановились и начали разворачивать миномёты, но получили команду вернуться назад. По дороге назад сбились с пути, приняли ближе к железной дороге и наткнулись на заградотряд. Нас задержали и, быстро выяснив, кто мы такие, указали направления, куда нам идти»[268].

Атака длилась около трех часов, наша артиллерия огонь не открывала, снарядов и так не хватало, берегли для артподготовки в 8.00, авиацию вызвать не удалось. Дорого обошелся гвардейцам этот неподготовленный штурм. Штаб «Лейбштандарт» донёс:

«После необычно спокойной ночи атака силами полка через линию Прохоровка — Петровка в 7.00 остановлена сосредоточенным артиллерийским огнем перед нашим передним краем»[269].

Подробных данных о потерях полков Кашперского и Соловьева в архивах обнаружить не удалось. Их, вероятно, все включили в общие потери, понесенные в течение 12 июля, — простой способ спрятать высокую убыль личного состава в ходе вот таких лобовых ударов по высотам или селам. Никакого результата этим наступлением достичь не удалось. Были частично захвачены постами БО 2-го грп СС, и противник оттеснен из района кирпичного завода. Сильным огнем немцы превратили два батальона 287-го гв. сп и 26-го гв. вдсп в кровавое месиво, поэтому докладывать командованию о результатах было нечего. В 7.30 начальник штаба 9-й гв. вдд в боевом донесении № 51 расплывчато сообщил:

«2. 9-я гв. вдд, выполняя поставленную задачу, находится на рубеже: лощина в 1,5 км восточнее Петровки, северо-западная окраина Лутово, овраг в 1 км северо-западнее Грушки.

а) 23-й гв. вдсп на фронте лощина восточнее Петровки, железная дорога;

б) 28-й гв. вдсп — ж. д., северная окраина Лутово, овраг в 1 км северо-западнее Грушки;

в) 26-й гв. вдсп на южных и юго-восточных скатах выс. 252.4»[270].

Автору удалось побеседовать с рядом участников той атаки. Местность перед совхозом пересечена глубокими балками, поэтому батальоны шли хотя и эшелонированно, но скученно. Моим собеседникам посчастливилось попасть в третью и четвертую цепь — это и спасло. Все они, хотя беседы проходили в разное время и с каждым по отдельности, утверждали, что после атаки на поле боя лежало не меньше 300 тел. Ко всему прочему, примерно в 5.30, немцы начали бомбить. Вражеская авиация нанесла сильный удар по району сосредоточения бригад 18-го тк и участку восточнее свх. «Октябрьский».