Засекреченный свидетель

— Ну что же, — радостно закивал генеральный директор «Оптимы-Строй». — Знайте, что всегда и во всем можете рассчитывать на нашу поддержку…

2

Сочи — город специфический. И не только потому, что в названии его слышится морской прибой и постоянный шорох широколистных пальм, мерещатся яркие огни ночных кафе и ресторанов на набережных. Это все лирика. А специфичен Сочи и в сугубо градообразующей идее. Сочи изначально строился как город для развлечения и отдыха. А для отдыха — чем больше моря, тем лучше. Поэтому, если учитывать и Лазаревский район, город вытянулся почти на полторы сотни километров вдоль побережья, оставаясь весьма небольшим по ширине. Чаще всего — в несколько кварталов. Поэтому и дорога из аэропорта до городской прокуратуры примитивна до безобразия: как свернули в Адлере на Ленина — так и поехали по трассе мимо Кудепсты и Хосты, никуда не сворачивая. И только километров через тридцать, уже в самом Сочи, в Центральном районе, с Курортного проспекта нужно сделать еще один поворот — на Театральную. И через сотню метров можно тормозить у дома номер восемь: все, приехали!

В прокуратуре, несмотря на поздний час, группу ждали.

После февральского убийства городского прокурора Бориса Никифоровича Липатова сочинскую прокуратуру возглавил Алексей Александрович Смирнов, специалист неплохой, но порой чрезмерно нервный и импульсивный. Он пытался быть радушным, но некоторая обида на то, что дело — даже такое простое — забрали у него в центр, будто ему не доверяют, проглядывала даже в осанке. Хоть и понимал он, что так всегда бывает в случае гибели высокопоставленного лица.

Помимо Смирнова в кабинете прокурора находилось еще человек пять, среди которых Турецкий увидел и следователя управления УВД Сочи Юрия Крахмальщика, приглашенного, вероятно, потому, что он принимал участие в прошлом сочинском деле московских товарищей. Турецкий кивнул, хотя особого толка в привлечении знакомцев к нынешнему расследованию не видел. Вот с Колей Чижовым из Краснодарской краевой прокуратуры он бы поработал. Но край в этом действе, в соответствии с законом, оставался сторонним наблюдателем.

После представления друг другу следователи расселись за столом. И Алексей Александрович озвучил мнение сочинской прокуратуры.

— Как всем нам известно, семнадцатого сентября во время служебной командировки в нашем городе погиб президент Российского олимпийского комитета Калачев Владислав Михайлович. По заключению медиков, господин Калачев разбился, выпав из окна президентского люкса на четырнадцатом этаже гостиницы «Жемчужина», зарезервированного за ним на весь срок командировки. По факту смерти президента РОК прокуратура Сочи проводила проверку, в начале которой следственные органы не исключали, что Владислава Калачева могли сбросить с балкона. В частности, хотя бы потому, что он не оставил никаких свидетельств о намерении добровольно уйти из жизни. Однако за те четыре дня, что мы вели следствие до передачи его вам, — Смирнов демонстративно поклонился Турецкому, — мы пришли к вполне определенному мнению: оснований для возбуждения уголовного дела по факту убийства нет. Мы успели опросить постояльцев соседних номеров, персонал отеля и других свидетелей и экспертов. Характерный звук упавшего тела слышали многие люди: в час ночи у нас жизнь, как говорят, только начинается, это, по нашим меркам, не так и поздно. Нашлась свидетельница, которая даже видела, как Калачев летел с балкона. Практически сразу же после его падения об этом было сообщено в службу безопасности пансионата, которая и вызвала на место происшествия нас. В общем, пока криминальная версия гибели президента РОК не нашла подтверждения. Никто из опрошенных нами свидетелей не слышал, чтобы в номере господина Калачева перед падением ссорились или ругались. Упал человек с балкона — это трагедия, но такое происходит у нас за сезон несколько раз. Почему никого не удивляет, когда человек спотыкается? Говорят: ну споткнулся, и все.

Возможно, есть основания со всех сторон проверить версию самоубийства, но, скорее всего, мы имеем дело с самым банальным нечастным случаем. Анализ крови погибшего свидетельствует, что он в момент гибели находился в состоянии опьянения средней тяжести.

Александр Борисович поблагодарил прокурора. Выяснил, кто производил первоначальные следственные действия. Попросил выделить в распоряжение своей группы двоих местных ребят. Не обязательно Крахмальщика — лучше тех, кто уже занимался делом Калачева. Смирнов сказал, что непременно предоставит. С завтрашнего дня два человека, два лучших специалиста, поступят в распоряжение господина Турецкого. Сегодня он подумает, кто достоин такой чести, а завтра утром выделенные следователи встретятся с новым начальством в кабинете, который будет отведен для работы столичных гостей.