Защищая горизонт. Том 1

За столом, на высоком представительном кресле из чёрной лощёной кожи восседал мой старый знакомый, старший Техник отдела исследований, а также по совместительству руководитель отдела чипования – Плотников. Ещё вчера выступавший за кафедрой скромный и немного застенчивый юноша, что так усердно перебирал бумажки и рассказывал нам об опасностях, подстерегающих нас в тёмных уголках Системы, куда-то бесследно исчез. Сейчас передо мной предстал строгого вида мужчина, хотя и очень молодой, с небрежно взъерошенными волосами, но с очень серьёзным и деловым выражением лица. Он сидел за столом, хмурился, неодобрительно качал головой, периодически цокая языком, и смотрел на полупрозрачный экран стационарной Консоли, парящий перед его глазами. Экран освещал всё вокруг тусклым оранжевым светом и походил на летающий прямоугольный кусок полупрозрачного стекла. Разумеется, информация отображалась на нём только с одной стороны, и я не смог понять, что вызвало у старшего Техника такое неодобрение.

– Вы принесли мне Шолохова? – строго спросил Плотников, отрывая на секунду свой взгляд от экрана.

Какой же у него холодный и пронзительный взгляд, очень уверенный, хлёсткий и командирский. Куда подевался тот бедный и потерянный юноша с совещания? Сейчас на меня смотрела настоящая акула, она пожирала меня глазами, надменной и пугающей энергией заставляла моё сердце сжиматься. Это была его епархия, его мир, с его собственными правилами. Я здесь всего лишь гость, я здесь никто… Кого или чего я боюсь? Может, это вовсе не из-за мальчишки, упивающегося властью, а из-за моего вчерашнего поступка? Это же всего-навсего зазнавшийся юнец, рано получивший свой пост, огромную силу повелевать умами людей и менять наш мир. Такая власть налагает большую ответственность, под которой неокрепшие умы и души ломаются, как щепки, превращаясь в огромные рвы с острыми кольями, в которые падают все, кто встаёт на их пути. Он слишком многое о себе возомнил, кто он вообще такой? В такие годы – и уже старший Техник…

– Стил, ау, вы слышите меня? Вы принесли Шолохова?

Он же просто ребёнок. Эти мысли никогда не давали мне покоя.

– Да-да, Костя, принёс, сейчас… – Я покопался у себя в карманах, вытащил чип и передал его Плотникову.

– Стил, что с вами? Вы сегодня сам не свой.

– Я плохо сплю в последнее время, кошмары… хотя неважно, – отмахнулся я и почувствовал, что начинаю нервничать.

Плотников внимательно посмотрел на меня, а затем повертел в руках чип.

– Старик сопротивлялся?

– Нет, наоборот, сам просил его отключить.

Я решил начать наш диалог с правды, это должно меня немного успокоить и унять лёгкий мандраж. Боже, какой пронизывающий взгляд…

– Сам? Вот как, интересно. – Плотников скривился и в недоумении почесал свою щёку.

– А почему такой повышенный интерес к этому Отступнику, позволь узнать? – осмелился я спросить. – С самого утра только и разговоры, что о Шолохове. Все спрашивают, интересуются. Что в нём такого особенного? Старик и старик…

– А вы разве не знаете? Ах да, откуда…

Плотников встал из-за стола, подошёл к окну, заложил руки за спину и стал смотреть куда-то вдаль.

– Шолохов Дмитрий Иванович, семьдесят два года, волосы русые, глаза карие, рост сто семьдесят пять сантиметров, вес восемьдесят килограмм… – Старший Техник остановился, оглянулся посмотреть на меня и, убедившись, что я внимательно слушаю, обратно отвернулся к окну. – В двадцать три года с отличием закончил подготовку в школе Стражей. Провёл долгую и плодотворную службу в рядах Стражей: сотни отключений, множество спецопераций, десятки наград, включая звание Героя Системы… трижды! Любимец Верховного Стража, несколько раз выдвигался на пост Хранителя, и каждый раз отказывался лично.

Плотников замолчал, задумчиво посмотрел в окно и, кажется, перестал дышать.

– И что случилось? – осторожно спросил я.

– А что случилось? – Старший Техник повернулся ко мне вполоборота. – Он постарел. Да, Стил, люди стареют, даже здесь… даже здесь… Ушёл на заслуженный отдых. Его чип был очищен, проведена повторная процедура Отречения…

Тут он осёкся и понял, что сболтнул лишнего, но было уже поздно.

– Повторная? – возмутился я.

– А что такого? – начал оправдываться Плотников. – Д-да, повторная! А ты чего хотел? Служба такая, не можем же мы отпускать человека с секретной информацией в голове. Да не бойся ты, в восьмидесяти процентах случаев Палачи всё равно не доживают до старости, а те, кто доживают, потом не жалуются. Ничего особо страшного мы не делаем. Просим лишь отречься от груза прошлого и подробностей оперативной службы, да и только!

Стоило Плотникову на минуту почувствовать своё уязвлённое положение, ощутить себя виноватым и начать оправдываться, как в его глазах снова мелькнула та юношеская неуверенность, всё ещё властвующая в глубине его неокрепшей психики. Заметив это, я сразу осмелел, почувствовал почву под ногами и уверенно расправил грудь, перехватывая инициативу в этой властной игре.