Защищая горизонт. Том 2

– С Призраками немного другая история. Среди них действительно попадались плохие люди, корыстные, злые, совершившие различные преступления, но они быстро заканчивали свой путь в руках Палачей. В большинстве своём Призраки такие же люди, по трагедии попавшие на изнанку мира. Это те, кого я не успел спасти, чьи вопросы взорвались одиноким бунтом, поставив вне закона. Среди них я не встречал фантомов, поскольку только живые люди готовы к внутреннему перерождению, к бунту против бесчеловечности. Только чистый человеческий разум может отринуть настоящее, даже пойти против собственной жизни, превратив её в постоянное бегство с оглядкой на Стражей. Мы нашли в них союзников, пытались повлиять, направить их негодование и силу в нужное русло, и мне это удалось. Я дал им надежду, а взамен они доверились мне, более того, они поверили в тебя, что ты сможешь помочь им, прекратить их страдания. А пока ты следовал по приготовленному для тебя пути, я всячески старался продлить жизнь Системе. Мы перемещались с места на место, распределяли наши силы по разным уголкам города, искали точки, где нагрузка на разум людей возрастала многократно, где они страдали от невыносимых головных болей, и пытались облегчить их участь, поддержать обработку информационного потока и перераспределить его. Но наш мир чах и умирал быстрыми темпами. Многие Призраки, как и мои люди, отдали жизни, чтобы выиграть для тебя время и для всех нас. Мы надеялись, что ты спасёшь нас, Стил, ведь цена твоего выброса из Системы была очень высока. Реактор потратил много драгоценных ресурсов на извлечение ваших капсул, и, как видишь, Система дрогнула и рухнула на одно колено.

– Но почему всегда именно я?

* * *

Я никогда не видел Систему такой опустошённой и истощённой многочисленными несчастьями, выпавшими на её долю. Она как человек, некогда щеголявший улыбкой до ушей и светившийся от счастья, в ком что-то внезапно надломилось, и улыбка превратилась в жуткую гримасу боли, лицо побледнело, а вместо счастья остались только слёзы и холод внутри. Центр города всегда манил меня своими яркими красками, весёлой и беззаботной жизнью, лицемерно оттеняющей юдоль скорби на другом конце широкого шоссе. Нет, я никогда не стремился быть в центре всей этой безудержной радости, не особо хотел вливаться в хоровод красивой жизни, предназначенный для тех, кому повезло родиться в семьях с высоким достатком, но мне нравилось смотреть сквозь пыльное окно на пляшущие вдали разноцветные огоньки и мечтать. Они побуждали мои мысли стремиться к чему-то более светлому и одухотворённому, чем моя серая жизнь, и за это я любил их. Но теперь всё изменилось. Былые краски потускнели и исчезли навсегда, свет угас, а улицы превратились в длинные ряды пустых бетонных колодцев. Всюду был только мороз, обжигающий лицо и руки, и опустевший город, что наводнили фантомы людских кошмаров. Мы быстро шли вдоль одной из улиц, часто оглядывались и оборачивались на каждый шорох за нашими спинами. Изредка мне казалось, что в потухших проёмах окон я видел какое-то шевеление, мимолётное движение штор или промелькнувшую тень, и это подгоняло меня прибавить шаг и скорее уйти из тени очередного мёртвого дома.