Защищая Родину. Летчицы Великой Отечественной

У нее в кармане всегда на случай вынужденной посадки лежали две плитки шоколада, и теперь, лихорадочно их нашарив, Попова протянула их одному из мальчишек: «Вот возьми и поделись с товарищами». Пацан перемазанными в машинном масле руками осторожно взял шоколад и растерянно посмотрел на Люду: «А что это?»

У этих ребят не было детства. Они и спали в этом цеху у станков, на наваленных на пол старых куртках, чехлах, фуфайках. Работа шла в три смены. Дети, набранные из окрестных деревень, не могли смириться с условиями, многие убегали домой. Но успевали только пообедать, и их тут же забирали обратно.

На заводе давали пайку — больше, чем ели бы дома, но что такое триста граммов хлеба для мальчишек, которые все время растут и постоянно хотят есть? Дети были страшно измотаны, иногда засыпали за станками, и часто из-за этого случались травмы, кому-то отрезало палец…

Самых лучших подростков-рабочих Пермского моторостроительного завода однажды вызвал в свой кабинет директор. Они толпились у дверей, и задние, которым было не видно, спрашивали у передних: «Ну что там?» Те отвечали потрясенно: «Варенье…» — о банках, стоявших на столе у директора. В чудесных банках оказался компот, и все до единого дети утверждали, что он был очень сладкий, хотя компот был почти без сахара…

Страна, терявшая многие миллионы работоспособного населения, отправившая на фронт почти всех своих мужчин, всю войну наращивала производство оружия. Делалось это в большой степени руками маленьких людей, которые, вместо того чтобы учиться в школе, превратились в рабочих, не знавших ничего, кроме постоянного тяжелого труда, получавших за свою работу очень маленькую зарплату и скудную пищу.

Каторжно, в многочасовых сменах, за пайку хлеба и тарелку пустого супа, работали все рабочие страны. В деревнях женщины, обученные водить трактор, учили недоросших худых подростков. Там, где тракторов не было, а их не было во многих, многих деревнях, в ту весну, за неимением лошадей, впрягали в плуг коров, а часто женщины и дети впрягались сами, чтобы вырастить урожай, львиную долю которого заберет государство. Скольких людей в ту голодную весну спасла лебеда и крапива, суп из которых стали варить, едва дождавшись первых листочков. Зиму пережили, теперь уже будет полегче, считали оптимисты, главное — скорее вернуться к мирной жизни. Но благополучие, даже относительное — просто сытость — было еще далеко. Разрушенное хозяйство страны после войны поднимали те же подростки да их матери, не дождавшиеся с фронта своих мужей.

Сохранилась фотография, которая, как считал биограф Литвяк Валерий Аграновский, была сделана во время проводов: летчики со всех сторон облепили эмку. Саша Мартынов с краю, а Леша Соломатин устроился «поближе к Лиле, положив руки на капот, на руки уперев подбородок». «Батя» сидит на подножке, демонстрируя новые сапоги из желтой лосиной кожи, которую летчики доставали, обдирая баки сбитых «юнкерсов». Сапоги эти служили только для красоты, воду совсем не держали.

Несомненно, что эта фотография сделана в один из приездов Сиднева в полк, ведь у «Бати» автомобиля не было. Но фотографировались они не в марте, потому что летчики на фотографии в гимнастерках, а в марте еще очень холодно и в гимнастерке не походишь. Эта фотография, видимо, не имеет отношения к проводам Лили и Кати, однако она сделана не позже середины мая: в конце мая ни Леши Соломатина, ни Баранова уже не было в живых.

Николай Иванович, «Батя», погиб 6 мая при сопровождении «петляковых», бомбивших немецкие наземные войска. Еще 4-го он выступал на собрании партийного актива на тему «Состояние дисциплины в части». Какая горькая ирония! Согласно докладу замполита Крайнова, вылетая на задание 6 мая, Баранов был пьян.[471] Шли бои на подступах к Сталино, в воздухе активно работали немецкие истребители. Из того вылета не вернулось несколько человек, били сильно, так что Баранова могли сбить и трезвого. Тем не менее «Батя» нарушил железное правило, которое внушал своим ребятам: нельзя пить до вылета, только после. Согласно докладу замполита, Баранов, ведущий группы истребителей, на обратном пути от цели потерял и бомбардировщик, и свою группу истребителей. Он один вел бой с истребителями противника в районе Сталино, был сбит над территорией противника, и кто-то из летчиков видел, как самолет падал и «Батя» не выпрыгнул с парашютом.