Защищая Родину. Летчицы Великой Отечественной

Солдаты и техника, разгрузку которых 65-й гвардейский авиаполк только что прикрывал на станциях Выползово и Скуратово, теперь форсированным маршем днем и ночью шли к фронту. Через несколько дней кровавой мясорубки сражения у деревни Прохоровка большая часть техники, над которой в глубоком тылу, на Урале и в Сибири, в три смены трудились полуживые от голода люди, превратится в никому не нужные груды искореженного металла. Людям досталось не меньше. «Из тыла, из многочисленных пунктов формирования и обучения непрерывным потоком шло к фронту пополнение — массы истощенных, измученных тыловой муштрой людей, кое-как умеющих обращаться с винтовкой, многие из которых едва понимали по-русски», — вспоминал писатель-фронтовик Василь Быков. По крайней мере больше половины, а по некоторым источникам — две трети этих людей будут вскоре внесены в списки потерь в Курской битве.

Весенняя распутица дала обеим сторонам передышку, возможность освежить армию резервами и поправить положение с техникой и вооружениями, и немцы, которым нужен был реванш за Сталинград, стали готовить новое большое наступление.

Линия фронта на тот момент проходила от Баренцева моря к Ладожскому озеру, затем по реке Свирь к Ленинграду и далее на юг; у Великих Лук она поворачивала на юго-восток и в районе Курска образовывала огромный выступ, глубоко вдававшийся в расположение немецких войск; далее от района Белгорода шла восточнее Харькова и по рекам Северский Донец и Миус тянулась к восточному побережью Азовского моря; на Таманском полуострове она проходила восточнее Темрюка и Новороссийска.

Немецкое командование пришло к выводу, что самым удобным участком для нанесения решительного удара является выступ в районе Курска, получивший название Курской дуги. С севера над ним нависали войска группы армий «Центр», создавшие здесь сильно укрепленный орловский плацдарм. С юга выступ охватывали войска группы армий «Юг». Противник рассчитывал срезать выступ под основание и разгромить действовавшие там соединения Центрального и Воронежского фронтов. Играло роль и то, что выступ имел исключительно большое стратегическое значение для Красной армии.

Немецкое командование дало операции условное название «Цитадель». Планировалось, что ударные группы нанесут сходящиеся удары со стороны Орла на севере и Белгорода на юге и соединятся в районе Курска, окружив войска Центрального и Воронежского фронтов Красной армии. Срезать Курский выступ немцы бросили почти миллион человек, три тысячи танков и две тысячи боевых самолетов.

Согласно мемуарам Анастаса Микояна, Сталин знал о том, что немцы готовят эту операцию, уже в конце марта, то есть еще до того, как план был подписан Гитлером. Было даже известно время начала операции: в три часа ночи 5 июля. Советская сторона ответила на начало немецкого наступления контртподготовкой и воздушным налетом с использованием более четырехсот штурмовиков и истребителей.

Бои не прекращались. Обе стороны несли огромные потери. За несколько следующих дней немцам удалось продвинуться лишь на несколько километров. Немцы планировали овладеть Курском за два дня, однако через семь дней они все еще были далеко от цели, пройдя всего километров тридцать. К 11 июля советские войска, отступая в непрерывных боях, дошли до золотых полей совхоза «Комсомолец» Прохоровского района.

От совхоза «Комсомолец» до самых окраин никому пока не известной деревни Прохоровки лежали необозримые, переливающиеся мягкими волнами под ветром поля золотой ржи. Сеять на полях в ту весну было нечего, кроме ржи: в церкви в Прохоровке остался запас ржаного зерна, которое немцы не успели вывезти. Поэтому все поля засеяли рожью, и в первой половине июля набравшие силу колосья отливали на солнце золотом. С началом здесь новых боевых действий это огромное хлебное море стали уродовать черные воронки от бомб и снарядов. Солдатам, для которых золотые колосья были символом дома и мирной жизни, эти воронки запали в душу как одно из самых болезненных воспоминаний войны.

В 65-м полку после недели боев осталось восемнадцать летчиков и семь исправных самолетов. Начав активные боевые действия 12 июля, полк за неделю сделал 175 боевых вылетов. Задания выполняли всевозможные: прикрывали от немецких бомбардировщиков переправы, летали на разведку, прикрывали действия наземных войск, но больше всего сопровождали Илы, вылетавшие на штурмовку войск противника.[504]

«Маленькие, прикройте!» — просили штурмовики по радио. За потерю Илов при сопровождении грозило суровое наказание. Бронированные Илы расстреливали и бомбили немецкие войска и технику с высоты всего двести метров, и истребители должны были их прикрывать, конечно, на большей, но все равно малой высоте, становясь отличной мишенью для атак истребителей сверху и для всех зенитных вооружений снизу. А брони у Яков не было. «Одна пуля попала в радиатор — и все, выходи из боя», — вспоминал один из пилотов. Потери при сопровождении штурмовиков были самые высокие.