Защищенное сердце

Возможно, я переутомился. Довел себя до слуховых галлюцинаций.

Это не могла быть Саманта, она казалась слишком робкой для этого. Она была искренне благодарна ему за помощь прошлой ночью, но также была напугана его близостью, смущена предложениями дальнейшей помощи. Его план состоял в том, чтобы дать ей пару дней, прежде чем организовать еще одну случайную встречу.

Нахмурившись, он вывел журнал связи с голокомма на один из настольных экранов. Саманта Дон Уайлдер значилась в списке последних входящих звонков, он ввел ее информацию в свою систему, когда впервые нашел файл, один из тех досадных фактов, о которых ей никогда не нужно было узнавать.

Он потянулся вперед, чтобы перезвонить, но остановился, когда понял, как приветствовал ее.

— Черт. Это был не самый лучший момент в моей жизни, не так ли?

Вздохнув, он запустил пальцы в волосы, откидывая длинные пряди назад, и начал звонить.

Зазвучали мягкие ноты, пока система искала соединение. Он никогда еще не был так нетерпелив, ожидая, чтобы этот звук закончился. Прошли секунды, каждая из которых казалась длиннее предыдущей, и он опустил подбородок, проклиная себя за глупость. Она потянулась к нему — совершенно неожиданный шаг, а он отпугнул ее.

Тихие ноты закончились, и Аркантус подумал, что звонок прервался, пока не услышал ее голос.

— Привет.

Аркантус выпрямился в кресле.

— Саманта?

В ее голосе звучало удивление, когда она сказала:

— Ты вспомнил меня.

Он ухмыльнулся. Если бы у него не было работы, он, вероятно, провел бы сегодня каждую минуту, думая о ней, это почти так и было, даже с такой нагрузкой.

— Не понимаю, как можно забыть тебя, маленький земляночка.

— Я… я не знаю, как на это реагировать.

— Тебе не нужно. Я не думал, что ты позвонишь. Все в порядке?

— Сейчас неподходящее время? Я не хочу тебя беспокоить. Ты говорил…

— Раздраженно? — он усмехнулся.

— Да.

— Сожалею об этом. Как я уже сказал, я не ожидал, что ты позвонишь, поэтому предположил, что со мной связался один из моих сотрудников, хотя я просил не беспокоить. Если бы у меня хватило ума посмотреть, прежде чем ответить, я бы говорил гораздо более приятным тоном.

— Тогда ты не возражаешь, что я тебе звоню?

— Единственное, что я предпочел бы делать прямо сейчас, это видеть тебя, Саманта, — он откинулся на спинку стула и поднял одну ногу, положив лодыжку на противоположное колено.

— Ты мог бы, — сказала она и, вздохнув, поспешила добавить. — Я имею в виду, что у голокоммов есть такая возможность, не то чтобы нам нужно было встречаться, но… Я имею в виду, мы могли бы, если бы ты захотел и… — она застонала, и ее следующие слова прозвучали немного приглушенно, как будто она прикрывала рот. — О, я несу чушь.

Полностью осознавая, во что он одет, а на нем была только набедренная повязка, которая должна была находиться ниже оптического рецептора, Аркантус завел руки за голову, сцепил пальцы вместе и вытянул длинный хвост вперед, щелчком мыши включив видео.

— Ты… о, — мгновение спустя перед ним возник образ Саманты. — О!

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, длинные каштановые волосы свободно падали на лицо. Одно ее плечо было обнажено. Она лежала ничком на кровати, завернувшись в одеяло, сжав его в кулаке.

Ухмылка Арка стала шире, мало того, что ее плечо было обнажено больше, чем он, когда-либо видел до сих пор, а это самый соблазнительный кусочек плоти, который он когда-либо видел, но она была в постели, в темноте. Волна желания пробежала по его венам, заставляя член двигаться.

— Красивый? Восхитительный? Соблазнительный? Пожалуйста, останови меня, или я буду продолжать еще долго… и я бы предпочел поговорить о тебе.

Ее глаза опустились, и в них зажегся интерес.

— Великолепный… — выдохнула она, затем быстро прикрыла рот рукой. — Не могу поверить, что только что сказала это.

— А я могу. Во что труднее поверить, так это в то, что ты, похоже, не осознаешь собственной красоты.

Она опустила руку на постель. Розовые губы поджались, когда она отвела взгляд.

— Тебе не нужно лгать мне, Алкорин.

Опустив поднятую ногу на пол и поставив локти на стол, Арк наклонился вперед, ближе к оптическому приемнику.

— Посмотри на меня, Саманта.

Она поколебалась, но сделала, как он просил.

— В свое время я много лгал. Я не могу этого отрицать. Правда не всегда была моим другом. Но когда я говорю это тебе, это значит с большей искренностью, чем я могу выразить словами: ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

Саманта опустила голову, и ее волосы сдвинулись, частично скрыв лицо.

— Я действительно не знаю, что сказать.

Он пожал плечами, заставляя руки оставаться на столе, желание потянуться к ее изображению было глупым, и прошедшие через голограмму пальцы только разочаровали бы. Он хотел показать ей, насколько она прекрасна. Он хотел прикоснуться к ней.

— Ты можешь говорить все, что хочешь, Саманта.

— Раньше было легче. Когда… когда ты не мог меня видеть. Или, по крайней мере, я думала, что это было легче. Но… — ее взгляд вернулся к нему. — Мне нравится видеть тебя.