Защита

- Тем более, - глубокомысленно заключил чистенький старичок, и с ним все стали соглашаться.

- Вы, что ли, хотите там переночевать? - спросила администратор.

- Да нет, -замялся старичок. - Подожду. У меня первая очередь.

- Одну минутку, - сказал белобрысый энтузиаст, с ученической тетрадью в руке. - Кто тут у нас по списку? Веревкин! Два места.

- Номер одноместный, - напомнила администратор и этим как-то сразу сдала свои позиции.

- Веревкин, не хотите взять одно место?

- Нет уж, подождем.

- Сидоров? Абрамов? Авесалом?

Желающих что-то не находилось.

- Смешно, - сказал Григорьев. - Ерунда какая-то. Люди уже по Луне ходят, а тут - "нехорошо". Поселите меня.

- Все сначала говорят "смешно", а потом прибегают с дикими глазами и просят перевести их в другой номер. А где я его возьму? Нет! Не буду я никого поселять, - заявила администратор.

- Я не боюсь привидений. Честное слово! Я вам расписку напишу, что не буду просить другой номер. В двадцатом-то веке, и бояться!

- Да поселите вы его. Посмотрим, как он примчится назад. Все время веселее пройдет, - предложил энтузиаст с тетрадкой.

- Долго ждать придется, - спокойно отрезал Григорьев.

- Не завидую вам, - сказал бывший владелец номера 723.

- А я вам, - искренне ответил Григорьев.

Администратор еще раз недоверчиво посмотрела на Александра, но все же протянула ему листок для заполнения. Вот так Григорьеву и достался одноместный номер.

2

Владимир Зосимович Карин выбрался из троллейбуса и с минуту стоял в тени липы, поставив тяжелый портфель прямо на пыльный асфальт. Галстук он снял еще в институте, а теперь расстегнул и вторую пуговицу рубашки, но прохладнее от этого не стало. Огромное стекло витрины гастронома на мгновение отразило его маленькую, достаточно стройную для пятидесяти семи лет фигуру и этим напомнило ему о хозяйственных поручениях, которые он еще не выполнил.

В магазине была толкучка и ужасная духота. Владимир Зосимович ходил с трудом. Обе ноги его были перебиты автоматной очередью еще в далеком сорок первом. Даже при очень медленной ходьбе ноги сгибались неестественно резко, почти судорожно. Карин уже позабыл о том времени, когда ходил как все люди. И стоять было тяжело, но заставить себя обойти очередь он не мог, - стыдно. Жена старалась не загружать его хозяйственными заботами, но иногда все же приходилось это делать. Например, сегодня. Да и всю предыдущую неделю. Дочь .уже второй год подряд проваливала экзамены в университете. А переживали и расстраивались из-за этого больше всего отец и мать. Мать до невроза дошла. Хорошо, подвернулся случай поехать на Черное море в санаторий. Уехала. А Ленка вдруг начала готовиться к экзаменам на заочный. И теперь Владимир Зосимович боялся ее послать даже за хлебом, чтобы не отрывать от занятий. Вдруг поступит!

От гастронома Карин свернул в переулок, и ему еще метров сто пришлось идти по солнечной стороне. Авоська с бутылками молока, свертками, пакетами и хлебом оттянулась почти до земли. И идти от этого было еще труднее.

В квартире надрывался магнитофон.

- Занимаешься? - подозрительно спросил отец у дочери.

- Занимаюсь. Антракт был.

- Смотри. Снова завалишь.

- Завалю - выйду замуж.

- Я тебе выйду, - буркнул отец и начал снимать туфли.

- А к тебе тут обзвонились уже.

- Кто же?

- Вот. Я записала телефон. Солюхин.

- Что-то не припомню такого. Владимир Зосимович сбросил наконец туфли и подошел к телефону, думая о том, как хорошо бы сейчас принять душ. Он набрал номер, и на другом конце провода сразу же ответили.

- Уважаемый Владимир Зосимович, мы тут хотели включить вас в одну комиссию. Кляузное дело. Не возражаете?

- Возражаю. Я уже и так в пяти комиссиях.

- Тогда тем более! Это ж прекрасно! - Товарищ Солюхин был, по-видимому, веселым человекам. - Всего на двадцать процентов нагрузка возрастет. Нет, право же...

- А вы откуда и кто есть?

- Вот это ближе к делу. Я директор гостиницы "Спутник". Знаете такую?

- Угу. Слышал.

- Солюхин Андрей Павлович. Я уже тут обзвонил все инстанции и по своей линии, и по вашей. По нашей линии мне рекомендовали ваш институт, а по вашей Анатолий Юльевич...

- Согбенный?

- Точно. Он самый. Так вот, Анатолий Юльевич рекомендовал вас. Я звонил на работу к вам, но, видимо, опоздал. Пришлось побеспокоить дома. Так я пришлю машину?

- Когда?

- Завтра.

- Но я завтра работаю в комиссии, которую возглавляет сам Анатолий Юльевич. У меня просто-напросто нет времени.

- А мы пришлем машину после... после работы.

Карин ругнулся про себя. Еще одной комиссии ему не хватало!

- Да в чем дело-то?

- Жильцы бегут.

- Куда бегут?

- Не куда, а откуда. Из гостиницы, из нашего "Спутника". Чертовщина какая-то. Может, и ерунда. А выяснить все равно надо.

- Чертовщина? А точнее неизвестно?

- Какие-то голоса, как из загробного мира.

- Жара это.

- Что?

- Жара, говорю. От жары люди свихнулись.

- У нас в комнатах кондиционеры. Работают, конечно, не все, но все же...

- Так чем я могу вам помочь?

- Не знаю. Но вы уж помогите.

- Господи, да чем же?

- Я пришлю за вами завтра машину часиков в семь вечера, пожалуй. И остальные как раз соберутся.

- У вас что, большая комиссия?