Защита

- Виктор Иванович! - позвал Бакланского Согбенный, и тот отошел от Григорьева.

Александр постоял один, потом подошел к Данилову:

- Что мы тут с тобой напутали?

- А! Это все я. Ты же входом и выходом машины не занимался... Не волнуйся. Только я виноват. Но сейчас объяснять ему просто страшно. Когда до выговора дойдет, я все и скажу.

- Не волнуйся, Толя. Мне выговор тоже обеспечен.

- За что?

- За поздно проснувшуюся совесть.

К ним подошел Карин.

- Разлад, я смотрю, в святом семействе, - сказал он.- И не на шутку.

- А, - махнул рукой Григорьев. - Тут вряд ли что можно изменить. Ну вот вы, например, вы же прекрасно понимаете, что путь, выбранный нами, может привести только в тупик.

- Я это знаю, - спокойно согласился Владимир Зосимович.

- А если знаете, то почему молчите?

- Но ведь и вы, Александр, знали это. Возможно, раньше меня.

- Скорее догадывался, но интересно было работать. Собирать из кубиков небоскреб. Соснихин и Бурлев - те пытались что-то изменить, но Виктор Иванович их быстро взнуздал. Я дозрел здесь, в Марграде. Кстати, не без помощи своего странного телефона.

- То есть - однофамильца!

- Вряд ли просто однофамильца. Я понял, почему Бакланский за меня схватился, когда я заикнулся о поездке в Марград. Ведь он думал, что я совершеннейший дурак, у которого только баба на уме. А поэтому, как попугай, буду повторять все за шефом и, где надо, голосовать обеими руками.

- Обидно?

- Обидно... И злость на самого себя, что дал не мало поводов думать о себе, как о пешке.

- А не жаль, что пропадет труд сотен людей?

- Жаль. Очень жаль. Но в дальнейшем может быт загублено еще больше труда. А наш - все равно пропащий.

- Ну, хоть без большого треска.

- Вы думаете, если тему примут и диссертация испечется, то Бакланский на этом успокоится?

- Надо полагать, в дальнейшем ему встретятся не только дураки..

- А наша комиссия - с комплексом неполноценности?

- Ну, не сказал бы,- усмехнулся Карин.

- Это еще как знать?

- Один Громов?

Данилов предостерегающе кашлянул: Бакланский был не так уж и далеко. Но Григорьев понял его по другому,

- Данилов тоже не полезет. Ему ведь когда-нибудь надо будет защищать диссертацию. А куда он без Бакланского?

- Иди-ка ты! - обиделся Данилов.

- Так, - сказал Карин. - Обсуждение будет завтра. Завтра и проект акта составлять.- Он оглянулся. - Ишь ты, сколько вокруг нас членов комиссии собралось.

- Любопытно было послушать, - сказал представитель телефонной станции Старков.

- Кстати, что это тут все про какой-то телефон болтают. Вроде бы в вашей комнате? - спросил Ростовцев.

- Не только в .моей комнате, - ответил Григорьев. - С любого телефона можно говорить. Попробуйте хотя бы с этого.

- Прекратим на сегодня принципиальные споры, - предложил председатель. - Оставим, товарищи, работу на завтра. Сохраним силы для заключительного этапа...

Члены комиссии начали постепенно расходиться.

Ростовцев подошел к Григорьеву и сказал:

- Ничего таинственного не получилось. Телефон занят, как и должно быть. Частые гудки.

- Александр, вы сегодня вечером будете у себя? - спросил Карин.

- Буду. А что?

- Мне с утра звонил директор гостиницы. Комиссия-то снова решила собраться у вас. Вы разве не знали?

- Нет, я сегодня рано ушел из гостиницы... Приходите, пожалуйста. Буду рад.

- Послушай, Сашка,- забеспокоился Данилов.- У тебя, значит, и сегодня вечер занят?

- Выходит - да.

- Подождите немного, - сказал им Бакланский, когда комиссия разошлась. - Свои дела, я вижу, вы уже уладили. Хорошо бы и общие устроить.

Все трое молчали. Данилов торопился позвонить Гале. Григорьев не знал, что говорить шефу, да и не хотелось ему говорить. Бакланский выжидал, что скажут его помощники, но не дождался.

- Отлично, - сказал Бакланский. - Нас сейчас трое. Поговорим... Послушай, Александр, за что ты на меня взъелся? .

- Ничего подобного нет, Виктор Иванович.

- Нет? В Усть-Манске было хорошо, а в Марграде - кувырком. Из-за чего? Из-за какой-то женщины?

- Не трогайте ее. Слышите? Никогда даже не упоминайте.

- Ладно. Можно и так. А ты, Анатолий, не надумал еще речь против нас самих?

- Мне что... Я свою работу выполнил.

- Ну и молодец. А Григорьев хочет твою честную работу псу под хвост.

- Но это я напутал с подключением.

- Боже мой, об этом ли речь, - вздохнул Бакланский. - Ты, кажется, куда-то спешишь, Анатолий? Иди, иди...

- До свиданья.

Данилов выбежал на улицу и глубоко вздохнул.

19

Григорьев с Бакланским остались одни.