Защита "240"

— Американец бежал, — задумчиво продолжал Титов, — бежал столь поспешно, что его не успели расспросить как следует, откуда у него такой повышенный интерес к открытию Зорина. Да, Эверс бежал. Но дело еще не в этом. Ему ничего не удалось выведать, но как раз в те дни исчез один из сотрудников института — инженер Протасов. До сих пор неизвестно, не стал ли он жертвой этого повышенного интереса к открытию Зорина. Известно только, что Протасов выехал в филиал института в Петровское. Перед отъездом он заходил к Зорину, на его московскую квартиру, а дальше следы теряются. Никто не видел его ни на московском вокзале, ни в пути, ни на станции в Петровском. От Москвы до Петровского несколько сот километров. Трудно сказать, где произошло несчастье.

Следственные органы проделали огромную работу, разыскивая исчезнувшего инженера, но им так и не удалось ничего установить. А что если он унес с собой хотя бы частицу открытия Зорина?! Вам теперь понятно, надеюсь, как важно, в чьих руках будет судьба такого открытия. Кстати, Петр Аниканович, если вы решите работать у нас, вам придется быть чрезвычайно осторожным. Весьма вероятно, что вместе с тематикой Протасова вы получите и другое «наследство». Могут и вами заинтересоваться. Это не испугает вас, надеюсь?

— Никак! С детских лет неравнодушен к приключениям.

— Вот как! — Титов несколько критически посмотрел на маленького, щупленького Егорова. — Ну, в таком случае, вы поможете мне разобраться в одном довольно сложном деле.

— Я?

— Да, вы, — улыбнулся Титов, — но об этом позже. Теперь вы увидели, что и у нас вам придется иметь дело с открытием Зорина, и я надеюсь, ни о чем не будете сожалеть. Не так ли?

— О, нет! Я уже и сейчас не жалею — вижу, что здесь можно заняться весьма интересными делами, ну, а что касается моего желания работать в институте радиофизиологии…

— Имейте в виду, работая здесь, вам придется поддерживать очень крепкую связь с этим институтом.

— Да что вы говорите!

— И для начала, — Титов посмотрел на часы, — давайте съездим в клинику этого института.

До сих пор оставалось невыясненным, как могли уцелеть несколько человек из тех, кто побывал в лапах фашистских извергов, проводивших свои кошмарные эксперименты в Браунвальде.

К приходу частей Советской Армии гитлеровцы уничтожили все, что некогда находилось на так называемом «объекте 55». Части, которые первыми ворвались в расположение «объекта», нашли груды еще дымящихся развалин, исковерканные взрывами сооружения и затопленные подземелья. В подземельях были обнаружены десятки трупов людей, погибших при затоплении.

Расследованием специальной комиссии было установлено, что на «объекте» проводились зверские эксперименты над живыми людьми, насильственно угнанными гитлеровцами из временно оккупированных областей.

Изуверы довольно тщательно сумели скрыть следы своих преступлений. Кроме того, что работами на «объекте 55» руководил доктор Тиммель, ничего установить не удалось. О дальнейшей судьбе Тиммеля также ничего не было известно. Не известно было, кто сотрудничал с ним и чем именно занимались там фашистские «ученые».

Комиссия по делу о зверствах в Браунвальде установила проведение невероятных по своей жестокости операций над десятками впоследствии затопленных в подземельях людей. У одних были удалены различные центры головного мозга, у других мозг оказался в значительной части обнаженным. У большой группы людей не нашли следов операции, но их сведенные страшными судорогами тела и выражение ужаса, застывшее на лицах даже после смерти, указывали на то, что и они еще при жизни подвергались каким-то страшным опытам.

Весьма возможно, что об этой кровавой странице фашистского произвола больше ничего и не удалось бы узнать, если бы в одной из психоневрологических клиник Советского Союза не обнаружили одного больного, повторявшего в бреду имя Тиммеля. Его состояние было безнадежным. Из бессвязных, лишенных всякой осмысленности рассказов почти ничего нельзя было установить. Но в бреду он упорно повторял немецкие слова: «Включить магнетрон!», «Включить магнетрон!» и имя — Тиммель, Тиммель, Тиммель. Он погиб. Вскрытие показало, что у него были удалены лобные доли коры головного мозга. Имя Тиммеля и характер операции указывали на тайну Браунвальда.

С момента обнаружения этого больного розыски жертв Браунвальда начались по всем клиникам Союза. В клинике профессора Шаврова около полутора лет находился на излечении по поводу энцефалита больной, также со страхом повторявший слова: «Включить магнетрон!»

— Можно было предположить, что и он подвергся «опытам» в Браунвальде, — закончил свой рассказ Титов по дороге в клинику.

Машина уже миновала прямую стрелу просеки, идущей от института к железнодорожной станции, и Титов притормозил ее у шлагбаума.

— Это очень прискорбная история, Иван Алексеевич. В ней многое неясно. Как, например, удалось установить, что больной из клиники профессора Шаврова тоже побывал в Браунвальде? Ведь его не подвергали нейрохирургической операции — у него был энцефалит!