Защита

– Жди. Я перезвоню. А если не смогу… Если со мной что-нибудь случится, обещай, что выручишь ее. Скажешь ей… Скажешь, что папа просил прощения. Скажешь, что я очень…

При мысли о том, что я могу потерять дочь, перехватило горло, слова не шли.

– Да знает она, что ты ее любишь! По-любому, она будет у меня. Удачи, братан. Ящер уже на подъезде.

Дверь судейских палат распахнулась – появилась судья Пайк.

Мы с Волчеком быстро отключились, спрятали телефоны.

Уже заталкивая мобилу в карман, я почувствовал короткую вибрацию – эсэмэска. Пайк смотрела прямо на меня. Нельзя сейчас посмотреть. Пока что нельзя.

Глава 64

– В чем суть вашего ходатайства, мистер Флинн? – спросила судья.

– Ваша честь, несомненно, вы читали дело «Народ против Стэннарда» и аналогичные прецеденты. Согласно прецедентному праву оно устанавливает, какие моменты госпожа окружной прокурор должна доказать, чтобы по-прежнему сохранять личность свидетеля в тайне. Любой мало-мальски опытный адвокат по уголовным делам хотя бы раз в жизни сталкивался с подобной проблемой. Лично в моей практике встречались два дела, в которых пришлось решать данный вопрос. Оба были связаны с контрольными закупками – это когда полицейский под прикрытием изображает из себя покупателя наркотиков, покупку фиксируют, а на суде переодетый коп не выдает своих личных данных, выступая только под номером своего полицейского значка. Сохранение анонимности свидетеля ущемляет право моего клиента на защиту и может быть рассмотрено как оказание на него психологического давления. Ваша честь, прошу вашего разрешения допросить данного свидетеля только по предмету данного спора. Я ничуть не стремлюсь вызнать его личные данные – желаю лишь выяснить, насколько сильны его аргументы в пользу того, что в случае их раскрытия жизнь его окажется в опасности. Если вы сочтете эти аргументы недостаточными, тогда в защите его личных данных нет нужды и он должен быть поименован.

– Не вижу препятствий. Могу по-быстрому провести прямой допрос, – сказала Мириам, – но лишь при условии, если он будет проводиться в присутствии присяжных.

Салливан и тут решила не упускать возможную выгоду – мол, если сейчас перед лицом присяжных я задам жару бедненькому Бенни, скрывающему свои имя-фамилию от бандитов, то к нему они начнут испытывать симпатию, а меня сочтут жестоким бессердечным крючкотвором, которому все средства хороши.

– Согласен, – сказал я. Мне-то нужно было просто опять затащить Бенни на свидетельскую трибуну, причем как можно скорее.

– Отлично. Тогда возвращаем свидетеля и присяжных. Кстати, раз уж присяжные все равно будут присутствовать, есть какие-нибудь возражения по поводу публичного слушания данного вопроса?

Мы с Мириам помотали головами.

– Тогда я сейчас прервусь, пока присяжные не займут свои места, – заключила Пайк и ушла к себе. Так, еще пару спокойных минут выиграли. Конвойный скрылся за боковой дверью – пошел за свидетелем Икс.

Пристав распахнул двери, и зал быстро наполнился опять. Артурас, Виктор и Грегор тоже вернулись. Направляясь к своему месту, Артурас сосредоточенно тыкал в кнопки телефона. Несколько секунд подержал его возле уха, цокнул языком, опять поднес к глазам и повторил процесс. Убрал с глаз долой, только добравшись до первого ряда скамеек, – чтобы судья не увидела. Прежде чем сесть, долго оглядывался на двери, в явном нетерпении. Уселся, сложил руки на груди. Наверное, пытался кого-то отловить по телефону – кого-то, кто должен был в любую секунду появиться в дверях. Но кого бы он ни ждал, тот так и не появился.

Я вновь ощутил вибрацию мобильника Кеннеди. Артурас пересел ко мне поближе. И телефона-то из кармана не вытащить, чтобы глянуть на экран, – заметит! Прошептал так, чтобы Волчек с Артурасом услышали:

– Схожу потолкую с прокуроршей, попробую вызнать, на какие прецеденты она думает ссылаться.

Волчек немного поразмыслил и все-таки разрешил:

– Давай.

Завидев меня возле своего стола, Мириам насупилась. Я потолкался рядом, опираясь на стол и перебирая бумаги. Повернулся спиной к Волчеку. Вибрация прекратилась.

– Тебе стоит на это глянуть, – обратился я к Мириам. протягивая ей один из снимков с места преступления.

– Что? Хочешь сказать, что этой фотки нет среди… Хотя нет. Лучше скажи, какое присяжным вообще дело до какой-то недостающей фотографии! – сразу же повелась она.

– Вот, смотри, – сказал я.

Она встала, обошла стол и встала слева от меня, отлично прикрыв меня от русских. Пока я нес какую-то чепуху про сломанную фоторамку, телефон Кеннеди завибрировал снова. Коротко, два раза. Потом опять тишина. Видать, был звонок, а теперь эсэмэски.

Едва только Салливан в очередной раз уткнулась носом в фотки, как я сразу же выхватил мобильник.

Телефон Кеннеди зарегистрировал два новых сообщения и четыре пропущенных вызова.

Глянул на звонки. Два первых были от кого-то Феррара, еще два от Вайнштейна. Наверное, агенты. Стал открывать сообщения.

Первая эсэмэска пришла пять минут назад от Феррара: «Мы возле квартиры адвоката. Ты на связи? Входим через 60 секунд, если не скажешь подождать».