Защита Гурова

– Еду! – ответил он, вскакивая и натягивая брюки.

– Кофе успеешь? – крикнула из кухни жена.

– Когда в планетарий начнут вызывать, – пробормотал он, надевая плащ, раскладывая по карманам ключи, пистолет и наручники.

Москва еще не проснулась окончательно, «Мерседес» летел по полупустым улицам. В мозгу свербили последние слова генерала о необходимости беречь Гурова. Ну, Склифосовского – не морг, хирургию и реанимацию мы проходили.

Станислав чуть не сбил бросившегося к машине инспектора ГАИ и вскоре увидел за спиной «канарейку». «Разочарование вас ждет, господа хорошие», – подумал Станислав, пересек Садовое в неположенном месте, встал у Склифосовского, побежал в приемный покой, кого-то оттолкнув, он навалился на барьер и сказал:

– Моя фамилия Крячко, от вас сейчас звонили!

Но приемная Института Склифосовского не то место, где можно кого-то напугать или удивить. Немолодая сестра что-то писала, подняла на Станислава красные кроличьи глаза и, продолжая писать, спокойно спросила:

– Вы к кому, гражданин?

– Да откуда я знаю?.. Позвонили…

– Он ко мне! – Инспектор ГАИ положил Станиславу на плечо руку в перчатке.

– Отойди, – прошептал Крячко, чуть шевельнув губами.

– Ячко приехал? – спросила молоденькая девушка, прижимая к груди папку с бумагами, появляясь из бокового прохода.

– Приехал! – Станислав отшвырнул руку инспектора, подбежал к сестре.

– Быстрее! – Сестра засеменила по лестнице. – С ума можно сойти! Больной не дает делать переливание крови, пока не явится какой-то Ячко. А у самого уже и пульса нет, кровью истек.

– Кто? Как фамилия?

– Псих ненормальный – его фамилия! – Сестра бежала по длинному коридору. – Нам приносят истекающего кровью человека, мы у него фамилию спрашиваем? Входите!

Крячко вошел в палату, белые халаты расступились. Станислав увидел серое лицо, клок черных волос, торчащий нос, узнал Котова.

– Делайте переливание! Немедленно! – кричал какой-то толстяк, судя по его пунцовому лицу, у него крови было предостаточно.

– Переливание, Гриша! – сказал Крячко. – Иначе ты не сумеешь мне ничего сказать и сорвешь операцию.

– Какая операция? – кричал красномордый. – Кровь немедленно, мы его до операционной не довезем! Какой идиот распорядился привезти его в палату? Его следовало класть на стол немедленно. И кровь! Кровь!

Котов приоткрыл глаза, увидел Станислава и улыбнулся.

– Я здесь, и все будет в норме! Гриша твоя основная задача – принять кровь. Сделай это для нас! Держись!

– Хорошо говоришь, – шептал врач, подталкивая Станислава. – Говори, не давай ему уходить, продержись хоть немного.

– Ты классный сыщик, Григорий! Я знал, ты нас не подведешь и выйдешь на подонка.

Григорий хотел что-то сказать, но Станислав опередил:

– Гриша, ты молодец, но старших не перебивают. Ты потерпишь, когда местный генерал разрешит, ты мне все расскажешь.

– Пульс! – сказала сестра.

– Везите! – Маленький краснолицый врач грубо оттолкнул Крячко.

Каталку повезли в операционную, рядом бежала сестра, поддерживала какой-то сосуд с прозрачным раствором. Люди в белых халатах вытеснили Станислава в коридор; понимая, что в ближайшее время с Котовым не поговорит, полковник спустился на первый этаж, где инспектор ГАИ разговаривал с молодым парнем в штатском, но явно с милицейской физиономией.

– А, приятель! – Гаишник распахнул объятия. – Думал, едешь в Склиф, так людей можно давить?

– Вы к раненому приехали? – спросил молодой, доставая муровское удостоверение.

Станислав оглянулся, увидел дверь с буквой М, двинулся в туалет, приговаривая:

– Самое подходящее место для ментовских разборок.

– Я уже на тебя времени потерял, никакой зарплаты не хватит, – входя следом за Станиславом в туалет, сказал гаишник, но тут же столкнулся со взглядом Крячко, почуял, что не туда попал, и уже миролюбиво закончил: – Менты тоже люди, понимаю, но вы бы хоть свой «мерс» переставили, «Скорым» мешаете.

– Переставь и не забудь вернуть. – Крячко протянул гаишнику ключи от машины, повернулся к молодому инспектору, предъявил свое удостоверение, кивнул:

– Рассказывай.

– Товарищ полковник…

– Товарищи в компартии заседают, а я – господин полковник. Слушаю вас, лейтенант.

– Господин полковник, может, в МУР подъедем, вы с начальством поговорите. – Парень оглядел туалет. – История серьезная, а место здесь не совсем подходящее…

– Короче, парень, ты не знаешь, что мне можно говорить, а чего нельзя. Понимаю, по-своему ты прав.

Доброжелательный тон полковника подействовал на молодого опера ободряюще.

– Господин полковник, вы когда-то тоже были лейтенантом.

– Лучше не говори, – Станислав взглянул на потолок, где-то там, наверху, оперировали Григория.

– Ваш сотрудник человека убил… Капитана ФСБ.

– Молодец, Григорий, не знал, что он так здорово стреляет, – сказал Станислав. – А где произошло?

Вернулся гаишник, отдал ключи, козырнул и ушел.

– Господин полковник, – парень смотрел с отчаянием.