Защита Лужина

Судья перевел взгляд на помощника. Тот одернул оборки своей юбки и побежал за видеофоном.

— Господин судья, многоуважаемый обвинитель, присутствующие здесь зрители и свидетели. Я скорблю вместе с вами. Был убит человек, замечательный человек, но это не повод сажать в тюрьму невиновного.

Зал загудел. Я спрятал на миг появившуюся улыбку в глубины своей алчной души и продолжил.

— Посадить невиновного человека. Много ли в этом радости вдове убитого? Будет ли отмщено общество? Смогут ли спокойно спать дети? Вы все видели запись убийства, мы только что слышали свидетелей, мы четко установили, что убийца Данила Лужин. Видеоэксперты подтверждают, отпечатки пальцев говорят сами за себя, свидетели клянутся на лицензионной копии Библии, что убил Даниил Лужин. Мы все в этом уверены на тысячу процентов.

Coram populi, то есть «в присутствий всего этого народа», я заявляю: мы должны наказать Даниила. Лично я голосовал бы за пожизненное заключение этого мерзавца в самой мрачной и жуткой тюрьме. Убийце не место в обществе. Убийце не место среди нас. Я все сказал. Разрешите откланяться.

Я пошел к своему столу и сел рядом с открывшим рот Данилой. Зал зашумел. У судьи начал дергаться глаз.

— Вы, отказываетесь, защищать своего подопечного? — произнес Винни. Его лицо выражало уверенность в той же степени, как лицо чемпиона мира по боксу, на которого нацепили горные лыжи и столкнули с трамплина.

— Почему? — я закинул ноги на стол. Потом решил, что это перебор и сел прямо.

— Я только сказал, что убийца Данила Лужин. Мой же подзащитный, естественно, ни в чем не виновен. Fiat institia et pereat mundus!

— Но… как? — судья потянулся к стакану с водой. Быстро он забыл, что я должен открыть ему свои данные. Напоминать не стану, эффектнее будут смотреться.

— Как? — повторил Винни, вслед за кудрявым фемидом и неожиданно продолжил. — Как ты, Фомин, надоел со своей латынью, хоть бы переводил ее нам.

— Да свершится правосудие, хотя бы сдох весь мир, — ответил я.

Винни покачал головой.

— Это на тебя похоже.

Он хотел еще что-то добавить, но судья его перебил

— Так как же вы объясняете невиновность вашего подзащитного?

— А это вам сможет рассказать профессор Ли. Я не силен в науке. Особенно такой сложной, как биовременной материализм.

Помощник внес видеофон в зал. Его волосатые ноги при каждом шаге терлись друг о дружку. Мне показался, я расслышал шуршание.

— Профессор Джакомо Ли на связи, господин судья.

— Выведите на большой экран.

Помощник щелкнул по клавишам, и седая голова ученого возникла на проекционном экранчике на стене зала.

— Добрая день, господа. Чья помогать? Мне сказали, что надо помогать. Я здесь.

— Здравствуйте, профессор. Вы не против, если с профессором буду говорить я?

Винни и судья кивнули синхронно. Винни молчал. Я ожидал, что он не даст мне так легко перехватить нити процесса в свои руки.

— Профессор, вы нас хорошо слышите?

— Да. Моя хорошо, спасибо.

— Профессор, нам нужна консультация выдающегося ученого. Понимаете, мы можем обвинить ни в чем не повинного человека в преступлении, которого он не совершал. Позвольте вам задать пару вопросов?

— Моя хорошо. Хорошо. — Кивнул профессор Ли в стене.

— Он знает что-нибудь еще кроме моя и хорошо? — прошептал судья помощнику, позабыв отключить микрофон на своем столе. Поэтому его слова услышали все.

— Вы — дурак. — ответил профессор Ли и чихнул. На экране появились брызги. Интересно, если увеличить изображение — скольких микробов мы сможем разглядеть?

— Профессор, расскажите кратко о капсуле времени. Почему мы можем летать только в прошлое. Почему до сих пор не открыты туры в будущее? Почему мы скачем вглубь веков, не боясь испортить… этот ваш… непрерывный биоцентрический процесс времени? Вроде я правильно выразился?

Ли кивнул.

— Мы тока прошлое можем. Вы совершенно правый. Прошлое не меняйся, не меняйся никак. Совсем никак.

— Кто-нибудь, сгоняйте за переводчиком, объявляю перерыв, — судья постучал молотком по столу. — Профессор, простите, но вам придется подождать толкового транслейтора, иначе мы рискуем затянуть дело до второго пришествия. А я сегодня пообещал своей второй половинке ужин в ресторане «У отца, сына и святого духа». За три месяца столик заказал, не представляете, каких денег стоило. Гхм. Не хотелось бы пропустить.

Ли нахмурился, но промолчал. Во время паузы я успел сгонять до ближайшего киоска, купить жвачки.

Переводчиком оказалась девушка. Симпатичная, на мой взгляд. Попка в обтягивающей юбочке намекала на седьмую заповедь. Но дело она знала. Ли лопотал на своем доширакском, Эля (так гласил ее бейджик) переводила.

Судья почесывал нос. Обвинитель успел собраться с силами, но в разговор не лез — выбивал себе время на раздумья. Неужели он понял, что я задумал?

У Эли был приятный голос. Легкое причмокивание губами выглядело сексуально. Переводила она быстро и толково.

— Профессор, почему капсула времени может перемещаться только в прошлое?

Задала она вопрос, затем промурлыкала для профессора, выслушала его ответ и развернулась к залу: