Защита никогда не успокаивается

Милях в тридцати от того места, где Баррет и Шена выбрались из фургона, я сидел в саду возле дома своих клиентов и близких друзей, Теда и Джейн Питманов, наслаждаясь чудесным летним вечером и рассказывая им о деле Шеппарда. Кто-то из детей Питманов слушал музыку по радио, и мы все невольно прислушались, когда передачу прервал экстренный выпуск новостей:

— …Как стало известно, все полтора миллиона долларов — это в основном мелкие, бывшие в употреблении банкноты, ни одна из которых не была помечена. В настоящий момент ФБР, полиция штата, местная полиция, почтовая инспекторская служба и береговая охрана совместно проводят небывалую в истории Новой Англии операцию по розыску грабителей…

Тед Питман заговорщицки подмигнул мне, держа в руках стакан с виски.

— Вот чьи интересы тебе бы надо представлять, — сказал он. — На тот задаток, который заплатят эти люди, ты мог бы заняться делом Шеппарда так, как сочтешь нужным.

— Да уж, клиенты неплохие, — согласился я. — Держу пари, сейчас все адвокаты в Новой Англии слюнки пускают. Полтора миллиона долларов. Вот это добыча!

Дальше этого мои размышления не пошли. Кого бы ни обвинили в похищении полутора миллионов долларов из почтового фургона, этим людям понадобится более опытный адвокат, чем Ли Бейли. Для меня «Ограбление века» было еще одним делом, о котором предстояло лишь читать в газетах.

Подозреваемые

С легкой руки прессы это происшествие вошло в историю как «Великое плимутское почтовое ограбление». Событие было поистине впечатляющее. Как и надлежит проектам подобного масштаба, ограбление было тщательно продумано и выполнено строго по плану. Единственное, что не соответствовало уровню преступления, так это его расследование. С самого начала это было какое-то сплошное недоразумение.

Сразу же после ограбления сыщики из разных агентств распространились по всей Новой Англии, подобно эпидемии гриппа. Размеры обещанных вознаграждений потрясали воображение. Одно обещало 10 % от суммы найденных денег; другое предлагало пятьдесят тысяч долларов за информацию, которая поможет арестовать и осудить виновных. Доносчики работали вовсю. Сотни почтовых служащих прошли проверку на детекторе лжи. Журнал «Лайф» напечатал иллюстрированный рассказ об ограблении.

Наконец за дело взялся следственный орган Министерства почт США — почтовая инспекторская служба. Почтовые сыщики только что не швыряли друг другу в физиономию кремовые торты; даже кистоунские полицейские никогда не выглядели глупее. Единственная разница, что те, в кино, вызывали симпатию.

В октябре старший инспектор Раймонд Данн дал комиссару полиции письменные показания, в которых утверждал, что некий Томас Ричардс, электрик из Веймута (штат Массачусетс), спрятал, по его словам, у себя в доме миллион долларов из похищенных денег. Данн получил ордер на обыск. Перефразируя Шерлока Холмса, добыча была буквально под ногами.

Два дня спустя федеральные агенты явились в дом к Ричардсу вооруженные отбойными молотками, ломами и экскаватором. Они набросились на дом, словно гигантские термиты, и результат оказался столь же разрушительным.

Происходящее собрало немало зрителей. Репортеры торопливо строчили в блокнотах, телевизионщики снимали, а служащие правительства Соединенных Штатов разбирали на куски частный дом. Вокруг стояла толпа зевак, поглощавших невероятные количества воздушной кукурузы, булочек с сосисками, мороженого и кофе, — все ожидали, что из какого-нибудь тайника вот-вот вывалится куча денег.

Ожидание оказалось напрасным. Только в подвале, за балкой перекрытия, нашли триста тридцать долларов. Установить, что это за деньги, было невозможно. Ричардс утверждал, что выиграл их в покер и спрятал от жены, которая распоряжалась финансами в доме.

К концу дня дом был разобран, карточный выигрыш обнаружен. Федеральный прокурор Артур Гаррити, ставший впоследствии федеральным судьей, и его команда отбыли с таким видом, словно совершили нечто выдающееся. Гаррити заявил, что поиски увенчались некоторым успехом, но не уточнил, каким именно. Он также заявил, что правительство не намерено возмещать ущерб, причиненный дому № 90 по Регата-роуд.

Кроме чудовищного развала, после обыска остались два больших вопроса. Первый — как старший инспектор Данн умудрился под присягой дать письменные показания, не соответствующие истине? Второй — еще более существенный, — неужели правительство может безнаказанно вытворять подобные штуки?

Вопросов могло быть еще больше, если бы общественность узнала про обыск, проведенный за несколько дней до этого в Уотертауне, пригороде Бостона, милях в семнадцати к северу от Веймута. На этот раз мишенью оказался дом Джона Келли, человека, который впоследствии окажется главной фигурой в деле о «Великом плимутском почтовом ограблении». По разрушительной силе поиски в доме Келли нельзя сравнить с обыском в доме Ричардса, но по степени нарушения законности они его намного превзошли. Здесь не было не только «данных под присягой показаний», но даже ордера на обыск.