Защита Периметра. Восьмой сектор

— Это невозможно, — ответил я, отсмеявшись. — У меня есть контракт перед нынешним альянсом, и он меня вполне устраивает.

— Твой контракт закончился, как только ты выполнил поставленную перед тобой задачу и взял базу, — собеседник проявил удивительную осведомлённость в моих договорённостях с лидером альянса. — Теперь твои бойцы будут долго «отжираться» на новом месте и копить финансы. Активной войны у них ещё минимум полгода не предвидится, а потому флитком альянсу совершенно без надобности. Да и разве это контракт — двести долларов в месяц на пиво и сигареты? Смех один! Я же говорю действительно о хороших деньгах.

Вот тут он меня действительно заинтересовал. Не знаю, откуда моему собеседнику стали известны условия оплаты моих услуг, видимо мой наниматель как раз и проболтался. Но я действительно предложил именно такие условия пару месяцев назад, показавшиеся мне тогда выгодными: двести долларов в месяц, и за них я каждый вечер после работы, а также все выходные соглашусь тренировать бойцов и делать из них слётанную команду, способную победить в войне против коалиции из восточно — европейских альянсов. Почему-то сейчас после слов Георгия Иннокентиевича выторгованные мной условия вовсе не казались мне теперь такими уж выгодными.

— Ты в каком городе живёшь? — зачем-то поинтересовался мой таинственный собеседник, и я совсем уже непонятно зачем честно ответил, что в Рязани.

— В Рязани!? Не может быть, я ведь тоже из Рязани! — обрадовано воскликнул Георгий Иннокентиевич, и я вдруг действительно услышал в его речи характерный рязанский акцент, которого раньше почему-то не замечал. — Ну, тогда слушай. Раз уж всё равно ты не спишь, давай встретимся через час где-нибудь в ресторанчике и обсудим всё при личной встрече. Что у нас в городе в такую рань работает… Давай в «Золотой Вобле» что ли, которая на Московском шоссе. Знаешь где это?

— Знаю ли я? Да я живу в соседнем доме! — я даже как-то немного обиделся на такое неверие в мои познания родного города. — Только там столики нужно предварительно заказывать, просто так не пустят!

— В семь утра в такую метель? Да там должно быть совсем пусто. Но я всё же на всякий случай закажу столик на своё имя. Итак, договорились. Встречаемся ровно в семь в «Золотой Вобле»!

Связь разорвалась. Я посмотрел на часы. Было шесть часов двенадцать минут утра. Зеркало на стене подсказало мне, что я небритый, растрёпанный, помятый и опухший после бессонной ночи и выпитого вчера вечером и сегодня с утра пива. Наниматель показался мне весьма загадочным человеком, а потому мне захотелось произвести на него благоприятное впечатление. Пришлось идти в ванную, по дороге выискивая в своей холостяцкой квартире более — менее чистые носки и где-то запропастившийся утюг.

* * *

Ровно в семь я вошёл в двери «Золотой Воблы». Миловидная дежурная при входе проводила меня к гардеробу, приняла у меня пальто и указала в дальний угол совершенно пустого поутру зала, где за единственным занятым столиком восседал солидный мужчина в явно очень дорогом костюме. Лет ему было поменьше, чем мне показалось по телефону. Не пятьдесят, а не более тридцати — тридцати пяти. Рядом с Георгием Иннокентиевичем, вытянувшись по струнке, стояли двое похожих, словно братья — близнецы, телохранителей в одинаковых серых костюмах. Оба охранника внимательно наблюдали за моим приближением и синхронно положили правые ладони на висящие у них на поясе кобуры, как только я подошёл на пять метров к столику их хозяина. Офигеть! Они даже не пытались скрывать наличие у них огнестрельного оружия! Я несколько оторопел от настолько негостеприимного поведения охранников и резко остановился.

Георгий Иннокентиевич произнёс что-то совсем тихо, но оба телохранителя услышали хозяина и убрали руки от оружия. А потом мой странный знакомый уже гораздо громче, так что и я расслышал, попросил своих охранников оставить нас с ним вдвоём для конфиденциальной беседы. Я уселся на предложенный мне стул и протянул руку для приветствия:

— Роман!

Георгий на пару секунд замер, словно не решаясь здороваться со мной, но затем расплылся в улыбке и ответил мне рукопожатием:

— Георгий! Ну, будем знакомы!

Ладонь у моего нового знакомого на ощупь оказалась совсем мягкой и какой-то женской, словно обладатель этих рук никогда в жизни не сталкивался ни с физическим трудом, ни с занятиями в тренажёрном зале. А что, вполне ведь могло так и быть. Сынок какого-нибудь рязанского депутата с самого детства в изобилии оказался обеспечен деньгами, местом в закрытой элитной школе и знакомствами с «правильными» людьми. Затем родители по случаю окончания университета купили ему место какого-нибудь заместителя директора на крупном предприятии, а потому Георгию не пришлось пробиваться по карьерной лестнице с самого низа.