Защита Подземелья

Мне жаль говорить вам об этом, ребята, но похоже, что вы только что остались в меньшинстве.

Решение по слушанию выносилось исключительно на основе мажоритарной логики, и, к сожалению, правового метода, отображавшего мнение меньшинства, не существовало. Это был предел примитивной политической системы. Если вам кажется это несправедливым, идите продвигать демократию. Может, заодно и Французскую революцию устроите. Хотя, так же существовала и вероятность того, что голову Владыки Демонов отсечет гильотина, но да ладно. Было правило, что прогресс сопровождается жертвами меньшинства. Вы могли лишь принять свою судьбу.

— Тишина. Я сказал, вмешательство третьей стороны запрещено, — призвал всех к тишине Марбас.

— Особенно ты, Барбатос. Эти твои аплодисменты были умышленным нарушением слушания. Больше так не делай.

— Прошу прощения за это, старик. Я была глубоко впечатлена. Прошло уже немало времени, с тех пор как из Владык Демонов низкого ранга выползал кто-то полезный, обычно все они просто мусор. Я ни коим образом не хотела нанести вред авторитету слушания.

— Меня не волнуют твои мотивы. Единственное, что меня беспокоит — это последствия действий. Барбатос. Поскольку мы с тобой не парочка, не кажется ли тебе пустой тратой времени, выслушивание намерений другого?

— Хм? Старик, ты что, только что косвенно признался мне?

— Я испытаю резкий прилив нежности к тебе, если ты немедленно закроешь свой рот.

— Что? Как я могу упустить шанс заполучить бойфренда впервые за пять сотен лет? — шутя, пожала плечами Барбатос.

Я смог составить основное представление того, в каких отношениях были эти двое. Барбатос была неизлечимо-непослушной младшей сестрой, а Марбас был старшим братом, который находится под постоянным стрессом от исправления всех до единой инфантильных выходок его младшей сестры. Разумеется, в таких отношениях тяжелее всего приходилось старшему брату. Я знал это, ведь у меня самого был опыт проживания с шестью младшими сестрами. Мои соболезнования, Марбас.

Марбас, как если бы его передернуло, качнул головой влево-вправо.

— Я должен завершить наше слушание. Как я уже говорил вам прежде, мы должны решить по большинству голосов, чье мнение верно. А теперь, поднимите руки…

— Подождите минутку, — поспешно возразила Пеймон.

Марбас поднял бровь.

— Что такое? Есть что-то, что ты хотела бы сказать?

— Да, у меня по-прежнему остались вопросы, которые я хотела бы узнать от Данталиана.

— Пеймон…

Марбас снял монокль и протер его платком.

Голос Марбаса стал мягче, будто он говорил со старым товарищем.

— Мы с тобой знаем друг друга уже 500 лет. Пять сотен лет — довольно длинный срок, тебе так не кажется?

— … Так и есть, это был довольно сложный период времени, Марбас.

— Как ты знаешь меня, так и я знаю тебя. Скажу честно, почему я не скрывал своего сомнения на протяжении всего слушания. Пеймон. Я прекрасно осведомлен, что ты бы ни за что не стала искренне защищать Андромалиуса. Во всяком случае, это было бы очень необычно. Кого-то вроде Андромалиуса, ты бы скорее презирала.

Пеймон стихла.

Марбас, после того как полностью почистил монокль, надел его обратно. Золотая оправа монокля безмолвно блеснула светом свечи.

— Сегодня Вальпургиева Ночь, Пеймон. В эту ночь, на собрании обязаны присутствовать все Владыки Демонов, но теперь, она потеряла свою былую значимость, и мы едва в состоянии собрать здесь большинство Владык. Баал, Агарес, Вассаго, Самигина… Сейчас, когда целый континент пытается совладать с небывалой чумой, где все те Владыки Демонов, чей ранг выше моего, и что они делают?

Пеймон опустила голову.

— Марбас. Ты предан демоническому роду более, чем кто-либо еще. Эта дама выражает тебе искреннее уважение.

— Мы уважаем друг друга. Поэтому, раз есть Владыки Демонов, не принимающие участие в этой встрече… разбросанные по всему миру демонов, будучи безразличными и озабоченными лишь своими собственными удовольствиями, давайте избежим ситуации, в которой мы будем осмеянными этими Владыками Демонов.

Марбас продолжил.

— Одного лишь утверждения того, что кто-то пытался защищать Андромалиуса во время Вальпургиевой Ночи, более чем достаточно, чтобы люди высмеивали нас. Господи, да я уже слышу издевательский смех Агареса. Искренне прошу тебя. Пожалуйста, не ухудшай и без того затруднительное положение.

Пеймон кусала губы.

— … Дайте этой даме еще один шанс.

Она коснулась правой рукой груди и глубоко поклонилась.

— Прошу, дайте мне последний шанс.

Марбас погладил бороду.

Владыка Демонов, обладающая среди них 9-ым рангом, зашла так далеко, что продолжила настаивать даже после того, как услышала речь Марбаса. Видимо, в таком положении, Марбасу было трудно настаивать на своем мнении. Это был вопрос сохранения лица и поддержания установленного порядка. В конце концов, Марбас коротко кивнул.

— Хм.

«Чтоб больше никаких возражений. Делай что хочешь, но помощи от меня не жди.» — вот какой он нес смысл.

— Данталиан.

Первый раунд окончен.

Весь ее вид говорил, что начинается второй раунд.

Я спокойно произнес:

— Ваше Высочество Пеймон. Кое-что я хочу сказать вам заранее.

— Говори.