Защитник

Капитан - лейтенанту: - По приказу полковника завтра в 9.00 в гимнастическом зале состоится торжественное затмение солнца, для чего закоптить стёкла. Если потребуется дождь, полковник даст особый приказ, что случается не каждый день.

Лейтенант - сержанту: - Завтра в 9.00 полковник затмит солнце в гимнастическом зале при закопченных стёклах, что случается не каждый день в ясную погоду, когда идёт дождь.

Сержант - солдату: - Завтра в 9.00 состоится затмение полковника по случаю солнца. Если в гимнастическом зале будет идти дождь, что случается не каждый день, вас всех соберут во дворе, но каждому закоптить по одному стеклу в спортзале.

Солдат - солдату: - Слушай, завтра, когда мы будем коптить окна в гимнастическом зале, случится дождь и солнце затмит полковника».

Народ смеялся до слез. А мне было приятно, что я не ударил лицом в салат, а  рассказал новые для того времени шутки. Потом мы немного прогулялись под Луной по морозу с Натальей и двумя ее подругами с отдела, когда я провожал их к дому, в котором они снимали комнату.

А с первого дня нового 1942 года началась обычная военная жизнь, единственно, что люди работали и тренировались  в этот день без фанатизма.

Московская наступательная операция завершилась в первых числах января. Советские войска нанесли поражение войскам группы армии «Центр» и отбросили их на 100-250 км от Москвы.

В длительных оборонительных сражениях, а затем в контрнаступлении войска 16-й армии понесли большие потери. Согласно «Справке о потерях личного состава в частях 16-й армии», доведенной до командиров  полков и дивизий, входящих в армию, за декабрь 1941 года потери составили больше 20000 убитыми, ранеными и пропавшими без вести.

На следующий день я с Ледковым и Бурятом на нашем немецком джипе, и Филиппов на полуторке,  выехали в район города Руза, где предстояло оценить возможность заброски группы в город. Кроме того я хотел, сделав крюк, заехать на наш аэродром в Кубинку, чтобы повидать летчиков и набрать у них старых парашютов, из которых мы планировали пошить белые маскнакидки, так как в  выданные нам маскхалаты можно было одеть лишь полторы роты, а нужно было одеть три. Мы спокойно катили по проселочной дороге, накатанной грузовиками со снарядами, продуктами, которые подвозились на передний край к реке Руза, по границе которой наши и немцы плотно удерживали свои позиции. Километра через четыре, судя по карте, должно было начинаться Рузское водохранилище. Мы спорили, где  лучше трем группам по 10 человек перейти линию фронта: подъехать на машинах ближе к Рузе и пытаться перейти насыщенную линию обороны или  по лесам ближе к Волоколамску, а затем топать по лесу лишних 70 километров, но зато там была более разреженная оборона противника. В пользу  реки говорило то, что отсюда проще и в Можайск нанести визит, перерезав  при этом дорогу Шаховская  - Можайск.

Вдруг впереди стали слышны редкие выстрелы, доносящиеся из лесу, и, где-то через километр, мы увидели стоящие на дороге две полуторки и тентованный  армейский «Willys MB». Выскочив из своих машин и рассредоточившись за деревьями вокруг стоячих машин, я подобрался к внедорожнику и загляну внутрь. Водитель был убит выстрелом в голову, а на заднем сидении один был убитый, а второй пассажир подавал признаки жизни. Открыв дверь и вытащив на дорогу убитого, я подсел к раненому, пытаясь определить, что  с ним такое. Похоже, что прострелена грудь, причем стреляли в открытую дверь, потому что окна были целы.

Анализируя ситуацию, можно было сделать однозначный вывод -  машина остановилась, к пассажирам и водителю спокойно подошли, открыли двери и расстреляли. Неужели, тут солдаты «Бранденбурга» орудуют, или обычные немецкие разведчики, или уголовники, переодетые в нашу форму? Судя по цвету кубиков на кителе, раненый был интендантом. Он открыл глаза и сфокусировал взгляд на мне.

Я расстегнул ему полушубок, китель, и надрезал гимнастерку с нижним бельем. Увидев пулевые раны в районе легких и сердца, просто бинтами из своего индивидуального пакета  заткнул их, чтобы перекрыть доступ воздуха в легкие и приостановить течение крови.

«Кто вы?» - прошептал раненый.

- Командир батальона Кольцов, кто на вас напал?

- Я командир службы тыла 337 полка, мы с начфином везли деньги и в полуторке крупы и тушенку для полка, - он шептал, задыхаясь, - нас остановили трое командиров в советской форме, говорящие по-русски и,  подойдя к машине, открыли двери и  сразу начали стрелять. Деньги забрали, и я не знаю, что с полуторкой. Но мы минут 10 назад обогнали остановившуюся машину с красноармейцами, которые отставали от нас примерно на километр. Я видел, как они бросились за бандитами в лес.

«Сейчас вас повезут в госпиталь. – я начал отдавать команды. - Филиппов, садись в «Виллис» и  в 85-й армейский  госпиталь вези интенданта, к нему ближе всего отсюда,а мы уж тут».