Защитник

Хочу ли я спасать пролетариат? Даже вопроса не стоит. Мне плевать на этих идиотов. Сами виноваты, что такое допустили. Когда надо было бороться, они молчали. Думали, предадут старых богов, присягнут чистому и их стороной обойдет. Вот и получили то, что заслужили. Никакой жалости к этим людям я не испытываю. Но вот немного подпортить планы чистым определенно хочу.

Их там пятеро чистых. Сильные. Много народа, видно, уже очистили — вон, как мощно очищением своим лупят. Но они стоят ко мне спиной, и нападения не ждут. Даже защитой не озаботились. А дядя еще требовал, чтобы я револьвер дома оставил. Нехорошо, дескать, в гости с оружием ходить. Хорошо, что не послушался, просто надел пиджак попросторнее, чтобы не топорщился, где не нужно, да и все.

Так, перевязать шейный платок на лицо, под самые глаза, котелок наоборот, надвинуть пониже. Взведя курок стремительно выхожу на середину улицы. Чистые как раз готовятся встретить очередную партию бегущих. Народ, похоже, уже сообразил, что на том перекрестке ловить нечего, так что бегут теперь массово. Я и монахи начинаем действовать одновременно. Они включают свой очищающий свет, а я, как в тире расстреливаю их в затылки. Расстояние в десять метров — меньше, чем в тире. Отреагировать успел только последний, пятый. Он успел только дернуться, но пуля прошла вскользь, оглушив чистого, так что пришлось подойти поближе и потратить еще одну, последнюю в барабане. Фух, как хорошо получилось. Думал, будет сложнее.

Улицу накрыла тишина. Подняв глаза вижу несколько десятков растерянных митингующих, с ужасом и недоумением пялящихся то на трупы чистых, то на корчащихся от боли недобитков из своих — тех, которых монахи начали распылять, но не успели.

— И чего вы замерли, идиоты?! — рявкнул я. — Думаете вас жандармы пощадят?! Разбегайтесь, пока еще спиры не появились.

Митингующие мнутся и упираются изо всех сил, подталкиваемые в спины напирающими сзади. Те, кто до сих пор остается на перекрестке, конечно, расстрела монахов не видели, и потому недоумевают, из-за чего получился затор.

— Да Гекатонхейры вас раздери, вы что их даже мертвых боитесь?! — в самом деле идиоты.

Захотелось сплюнуть, но я удержался, потому что для этого нужно сорвать платок с лица. Вместо этого наклонился, схватил одного из убитых за ногу и оттащил с дороги к стене. Помогло. То, как бесцеремонно я поступаю с всемогущим чистым произвело должное впечатление — толпа, уже не сдерживаемая ужасом, рванула дальше по улице. Я едва успел скрыться в «своем» переулке.

Ладно, пора бы и мне возвращаться. Интересно, мое отсутствие уже заметили? И еще более интересно, что я буду врать, если да?

Проскочить, вроде бы удалось незамеченным. Всюду сплошные заборы, жилых домов здесь не наблюдается, значит, и пялиться в окна на улицы особенно некому. Перемахнув забор, забрался на уже облюбованный сарайчик, перезарядил револьвер и вернул на место шейный платок. Осмотрел себя, не осталось ли капель крови или еще какой грязи и двинул в сторону лаборатории.

Все происшествие заняло немногим больше пятнадцати минут, но меня уже потеряли, правда, объяснению что наблюдал за митингом с крыши бытовки поверили. Доминус Криспас полюбопытствовал, много ли я там насмотрел — я рассказал, что видел, как митингующих окружили жандармы и куда-то погнали.

— Пересажают их, — проворчал оружейник. — Зачинщиков так наверняка. Будут где-нибудь на каторге за миску пустой каши работать. — И на этом обсуждение закончилось, тем более дядю больше интересовал не митинг, а тот факт, что я опять куда-то пропадал. Впрочем, он скоро успокоился, немного поворчав для виду, и мы, наконец, занялись тем, для чего и пришли — моим допросом на предмет новых подробностей о чудо-пистолете. Только теперь этим занимался не доминус Криспас, а его инженеры. Поначалу дело шло тяжело — я был взбудоражен происшедшим на митинге, ждал, что вот-вот за мной явятся чистые или жандармы, но все было тихо и постепенно я успокоился.

«Доили» меня больше часа — очень настойчивые ребята работают на доминуса Криспаса. Хотя чего они хотели от меня добиться, я в упор не понимаю. В самом деле, неужели они всерьез рассчитывали, что я выложу им всякие марки сталей, допуски, и прочие технические подробности, о которых никогда не имел представления? С самого начала ведь объявил всем заинтересованным, что только пользовался этим чудо-пистолетом, но никогда такими подробностями не интересовался. Мне вежливо кивали, соглашались, но продолжали с упорством, достойным лучшего применения пытаться выспросить какие-то детали.