Защитник

…Только через несколько лет Саша узнал: той самой зимой, как раз перед Новым годом, у отца обнаружили опухоль. Но биопсия, проведенная после Рождества, показала, что новообразование доброкачественное.

* * *

По белому больничному потолку медленно проползали узкие параллелограммы света. Они двигались друг за другом и навстречу, исчезая в углу, но не пересекались. Это зрелище завораживало…

«От фар», – первая мысль, пришедшая Саше в голову после недельной искусственной комы, в которую его погрузили после операции.

Семь дней он блуждал в мире теней, пугавших отсутствием лиц. Заговорить с ними не удавалось, они зловеще колыхались в тишине.

Очнулся он вечером, когда никого не оказалось рядом, и долго лежал, не решаясь шевельнуться, не понимая, как оказался в больнице – запах уловил сразу. Через несколько минут в палату заглянула медсестра, обрадовалась, встретив его осмысленный взгляд, и снова исчезла.

Зато прибежали родители, выходившие выпить кофе, и мир сразу обрел четкие, уверенные контуры. Правда, мама опять заплакала – второй раз на его памяти, но быстро взяла себя в руки, высморкалась в салфетку.

– Вот и славно, – бормотала она. – Теперь все будет хорошо. Ты скоро поправишься…

– Он понимает нас? – шепнул отец с опаской.

– Понимаю.

Саше показалось, будто он ответил громко, и его удивило, что мама наклонилась к самому его лицу:

– Что, сыночек?

– Почему я в больнице?

– Тебя сбила машина. Не помнишь? У тебя черепно-мозговая травма… Тебе сделали операцию. Но все будет хорошо! Правда, Антоша?

«Я – Саша», – почему-то до него не сразу дошло, что она обращается к отцу.

Тот осторожно сжал руку сына:

– Мы тебя вытянем, Санька. Дома и стены вылечат.

– Домой еще рано, – встрепенулась мама. – Дней десять, как минимум, придется полежать. Пройти курс реабилитации. Потерпишь? Дома продолжим.

Выдавливая по слову, он все же сумел перебить:

– Ноги… целы?

– Да! – воскликнула она и победно взмахнула кулаком.

Как ни стыдно было признаться даже себе самой, ее порадовало, что первым делом сын подумал о футболе, а не о науке. Хотя опасения врачей касались как раз этого, все-таки черепно-мозговая травма – не шутка…

Чтобы не выдать подспудного торжества, Светлана Александровна погрозила пальцем, как маленькому:

– Только пока нечего и думать об игре. На поле ты выйдешь не скоро, нужно хорошенько подлечиться.

– Но выйду?

– Конечно!

«Это главное», – Саша с облегчением закрыл глаза.

Но тут же накатила новая тревога. Мама говорила что-то еще, а Саше хотелось услышать только одно: приходила ли к нему Тина? Родители не догадывались о ее существовании, и, если б она даже появилась в больнице, вряд ли придали бы этому особое значение. Какая-то девушка…

И все же он выдавил:

– Кто-нибудь приходил?

– Твой тренер, – отозвался отец.

Лицо обожгло стыдом. Не проклял? Пришел…

– Егор Степанович очень обрадовался, что врачи дают благоприятные прогнозы, – зачастила мама. – Надеется на твое возвращение в команду.

– Но лучше этого не делать.

Она взглянула на мужа через плечо, и хотя Саша не видел ее глаз в этот момент, но знал, как мама может пронзить взглядом.

– Теперь ему нужно особенно беречь голову, она – его хлеб в будущем, а не ноги, – парировал Антон Вадимович, хотя жена не произнесла ни слова.

Саше показалось, будто они продолжают давний спор. Вмешиваться не стал, попросил телефон. Но выяснилось, что никто не заряжал его целую неделю – просто не вспомнили.