Защитник Донбасса

Ночь была темная, с низкого неба сеяла морось, весна теплом и солнцем пока не радовала. У дымного горизонта на западе багрово мигали вспышки. Там союзные войска перемалывали остатки украинской группировки. Двигались, пригнувшись, след в след за Бесом среди закопченных корпусов, гор щебня и развалин. Подсветкой служили горевшие в разных местах пожары. Впереди, за нагромождением кирпича, плит и арматуры, возникла химера бетонного сооружения. Рядом остов сгоревшего РСЗО «Ураган».

Поводя стволами автоматов из стороны в сторону, осторожно приблизились, затаились. Затем Бес, подняв руку в защитной перчатке, дважды качнул ладонью.

Краб, а за ним Снегирь тенями перебежали к машине под стену и исчезли в проломе, пробитом гаубичным снарядом. Через несколько минут оттуда промяукала кошка. Вся группа, стараясь не шуметь, последовала к дыре. По очереди влезли, оказавшись в просторном зале с частично разрушенным потолком и заваленными обломками механизмами.

— Компрессорная, — тихо сказал кто-то.

Разбившись парами, дополнительно обследовали помещение, найдя в дальней части труп в иностранном камуфляже. Без головы и с обглоданными собаками-людоедами ногами. Одичавшие псы стаями бродили между разрушенными зданиями… Типичные последствия боевых действий в городской застройке.

Вернувшись, доложили Бесу, а когда тот достал из раскладки рацию, собираясь доложить о результатах командованию, за стеной в районе пролома что-то тихо звякнуло. Тут же рассредоточившись по бокам с оружием на изготовку, замерли.

А из пролома в стене поочередно стали возникать тени — одна, вторая, третья… Когда пришедших стало пятеро, один из них негромко сказал: «Обшукаты примищення»[8]. В тот же миг затыльником автомата Макс саданул сказавшего по голове, Бес скомандовал «огонь!». Остальные в грохоте и коротких вспышках повалились на пол.

— Дробь! — Бес взмахнул рукой. Наступила звенящая тишина.

Подсвечивая фонариком зажигалки, осмотрели трупы в кевларовых касках, натовских бронежилетах и камуфляже. На рукавах шевроны «волчий крюк».

— «Азовцы», твари, — перевернул одного ногой Краб.

Тот, которого автоматом сшиб Максим, застонал, его, уцепив за подмышки, подняли наши разведчики.

— Кто такой? — приблизил к нему лицо Бес.

— Нэ розумию, — скривил губы «азовец».

— Н-на! — Кулак впечатался в челюсть.

Хрюкнув, нацик обвис, его оттащили в сторону.

Пока собирали оружие и обыскивали трупы, Бес попытался выйти на связь. Не получилось. В эфире стояли треск и свист. Повторил попытку — то же самое.

— Ладно. — Командир сунул рацию в кармашек раскладки и распорядился: — Снегирь, дуй назад, веди сюда наших.

— Понял, командир. — Боец вщелкнул в автомат новый магазин и исчез в проломе.

Выставив у пролома и входных дверей зала охранение с «ручником»*, пленного обыскали, при нем нашли пистолет «глок» с кинжалом и портативную рацию. Присовокупили эти находки к остальным трофеям. Захлестнув руки петлей, пленного сопроводили в выгородку за компрессором, приступили к допросу.

Сначала тот молчал, но, получив еще пару раз по морде, заговорил.

Назвался Виктором Кастусем из Запорожья, лейтенантом полка «Азов».

— Командир ДРГ? — закурил сигарету Бес.

— Так, — выплюнул кровяной сгусток азовец.

— Чего тут шарились?

— Шукалы нову позицию.

— Где дислоцируется штаб полка?

— У заводоуправлинни.

— Твои действия после отыскания позиции?

— Доклад по команди и вызов до нэи пидкрыплэння.

Бес переглянулся с дымившими рядом Максимом и Вояжем. Те понимающе кивнули.

Спустя еще час Снегирь привел в компрессорную взвод бойцов во главе с новым ротным. Прежний — Водяной — накануне погиб. Этот носил позывной Гром. Бес доложил ему результаты поиска.

— Добро, — оценил командир. — Веди к своему пленному.

Прошли в выгородку.

— Ну что? Жить хочешь? — уселся напротив Кастуся командир роты. — А то ведь мы не русские солдаты, ополченцы. Шлепнем тебя, гад, за милую душу. И никакого плена.

— Хочу, — дернул кадыком бандеровец.

— Тогда слушай меня и вникай. — Он слегка наклонился к «азовцу». — Сейчас доложишь по рации своим, что позицию подобрал, и дашь координаты. Пусть выдвигаются. Ясно?

— Угу. — Тот согласно качнул головой в балаклаве с кровавым пятном.

— Держи, — развязав руки, вручил Бес пленному прежде отобранный «Фалькон»*.

— И смотри, без фокусов, — похлопал по автомату Гром.

Нажав кнопку вызова, «азовец», опасливо косясь на ополченцев, забубнил:

— Бэркут, Бэркут, я Шулика*. Прыйом.

— Слухаю тэбэ, Шулика, — донеслось через минуту из микрофона.

— Мисцэ знайшов у квадрати пъятнадцять. Компрэсорна. Ориентыр пидбыта РСЗО. У захидний стины пролом. Зайты трэба чэрэз нього. Мы зустринымо.

— Зрозумив тэбэ. Выходымо. — «Азовец» с позывным Беркут отключился.

— Далеко им выдвигаться? — отобрал Бес рацию.

— Мэтрив чотырыста, — ответил пленный.

Ему снова связали руки за спиной, усадили на бетон и, приставив для охраны бойца, вышли в машинный зал.

Большую часть бойцов с двумя пулеметами и РПГ* Гром отправил на остатки плоской крыши, в проломе, замаскировав, установили растяжку из противотанковой гранаты. Стали ждать.