Защитник Донбасса

— Глубоко сомневаюсь, — скрипнул койкой сосед. — Эти твари похлеще фашистов. Помню, в 2015-м, под Дебальцево, я тогда воевал у Мозгового*, мы захватили пятерых рогулей во время атаки. Оказались из батальона «Донбасс». Прошмонали, у двоих оказались мобилы. А в них съемки пыток наших пленных, да такие, что у нас волосы встали дыбом. Особо запомнилась одна. Подвешенный за ноги на стволе орудия ополченец. Торс голый, вниз свисают нарезанные из кожи ремни. Это у них называлось «тюльпан».

— Ну и? — побледнел Максим.

— Расстреляли всех к такой матери.

— Правильно, так им и надо, гадам!

Они молчали какое-то время.

— Ты сам родом откуда? — спросил чуть позже Олег.

— Из Подмосковья, а сейчас живу в Крыму.

— У нас давно?

— С 2014-го с перерывом. А ты откуда родом?

— А я из Артемовска, который теперь Бахмут. До войны был учителем истории.

— Где подшибли? — кивнул на ногу Максим.

— Неделю назад в Песках. При их зачистке. А тебя?

— В районе Авдеевки.

— Как там?

— Идут позиционные бои. Медленно, но продвигаемся.

— Ясно.

За дверью палаты послышались шарканье ног и веселые голоса. Дверь отворилась, вошли Жора с Драганом. Оба в синих больничных халатах и шлепках, танкист нес в руке полиэтиленовый пакет.

— Угощайся, братва, — щедро оделил каждого из лежачих золотистого цвета грушами. — Бабуля в парке угостила. Из своего сада.

— Дюшес, — понюхав плод, со знанием дела сказал Максим, — в магазинах таких теперь нет.

Пациенты дружно захрумкали душистой сладостью.

— Ну и как там, на воле? — сплюнул в ладонь косточку Олег.

— Ништяк, — уселся на койку Жора.

— Солнечно и тепло, — добавил Драган. — Как у нас в Сербии.

— Так ты что, в самом деле серб? — удивился Максим. — Думал, шутка.

— Самый настоящий, — белозубо улыбнулся Драган. — Из Лозницы. Это в сотне километров от Белграда.

— А откуда так хорошо знаешь русский?

— Выучил, — он пожал плечами, — одна языковая группа, русский здорово похож на наш.

— Приехал воевать добровольцем?

— Да. С группой четников. Летом 2014-го. Нас было десять человек.

— А кто такие четники?

— Сербские партизаны. Во время событий в Югославии воевали с албанцами.

— Так у вас был свой отряд? — спросил Жора.

— Да. Назывался именем полковника Шевича. Это наш национальный герой. Командовал отрядом Братислав Живкович, в прошлом парашютист, имевший опыт боев в Косово и Метохии. Вскоре отряд вырос до тридцати пяти бойцов и участвовал в операциях под Луганском, в Краснодоне и Славяносербске. На счету имел несколько подбитых украинских танков с бэтээрами и пару десятков уничтоженных националистов. После заключения Минских соглашений наши ребята вернулись в Сербию, а мы с командиром остались. Состоим в Первом армейском корпусе Народной милиции ДНР. Кстати, в Донбассе немало наших земляков, — с гордостью произнес Драган и поудобней устроил раненую руку.

— Точно, — доев грушу, сказал Олег. — Две сотни лет назад сербы из Военной Краины* основали здесь военные поселения. Пришли по приглашению Екатерины II двумя гусарскими полками вместе с семьями. Командиры — полковники Шевич и Прерадович. Поклялись на верность России и были поселены на берегах Северского Донца и Лугани для защиты южных рубежей России от турок. Тогда эта местность получила название славянской Сербии.

— А Славяносербск на Луганщине, это не оттуда? — поинтересовался внимательно слушавший Жора.

— Именно. Сначала именовался Подгорное.

На следующее утро после врачебного обхода в дверь палаты постучали, и на пороге возникли Бес с Вояжем. В накинутых на плечи белых халатах, у командира в руках огромный полосатый арбуз, у Генки под мышкой картонная коробка.

— Здорово, бойцы! — Улыбающиеся гости протопали берцами к койке Максима.

— И вам не хворать, — откликнулись раненые.

— Это тебе витамины, — определил Бес на тумбочку арбуз. — А это к чаю, — достал из кармана бутылку коньяка и поставил внутрь тумбочки.

— И культурная программа — портативный «Самсунг». — Вояж прислонил сбоку к спинке кровати плоскую коробку. — Чтобы не быть оторванным от мира.

— Спасибо, — засмущался Максим. — Только телик зря. У нас у Жоры, — он кивнул на танкиста, — имеется смартфон.

— И ничего не зря, — пошевелил пальцами на ноге Олег. — Смартфон час работает, восемь заряжаем. Плазма?

— Она. Диагональ пятнадцать дюймов.

Рядом с напольной розеткой в углу палаты обнаружился ввод кабельной антенны. Распаковав телевизор, Вояж установил аппарат на подоконнике, подключил к антенне и электричеству, нажал кнопку пульта. На экране возник генерал Конашенков, доложивший бодрым голосом:

«В результате поражения высокоточным оружием склада боеприпасов 95-й десантно-штурмовой бригады в районе Славянска Донецкой Народной Республики уничтожено свыше трех тысяч 122-миллиметровых артиллерийских снарядов, мин, а также более тридцати националистов.

Высокоточными ударами ВКС России по скоплениям живой силы и военной техники ВСУ в районах Лозовое, Белогорка и Белая Криница Херсонской области уничтожено более сорока националистов и десять единиц специальной автомобильной техники. Противник несет значительные потери.