Защитник Дворянок

— То есть по сути все деньги и привилегии, которые описаны ниже, вернутся к вам?

— Верно. Так что выполни свою работу честно и действительно будешь купаться в ногатах до конца своей жизни. Не сможешь? Попробует твоя сестра на тех же условиях. Не сможет и она? Ну, по крайней мере вы умрете на дворянской службе. А не в подворотне от недоедания.

— Но пока я жив, это все держится в силе, в том числе и квартира, в которую переселится Анна и оплата учебы в новой школе? — Уточнил я в последний раз.

— Все именно так. Пока ты ЖИВА — Устроил он на это слово нажим — Я буду беззаветно следовать не только букве. Но и духу этого договора, чего и ожидаю от тебя.

Ну, что можно было сказать про мудака, что сидел на против меня? Что он лишь оказался еще большим мудаком, чем я думал ранее. Люблю так приятно ошибаться в людях. Впрочем, он в кое-чем прав. На все его сомнительные с точки зрения морали движения мне уже будет глубоко плевать, если они произойдут. Значит, надо переходить к самому «плавающему» пункту договора.

— Соглашение будет аннулировано, если Мира Опавская тем или иным образом опозорит род Трапимировичей. Право на опеку над Казимиром и Анной Опавскими, вместе с их имуществом, в этом случае также переходит во владение рода. — Прочитал я, ничего не меняя строчку из договора. — Что значит опозорю? Не слишком ли суровое наказание за действие, под которое можно подвести что угодно? Да вы буквально завтра можете устроить «позор» с моим участием и получить и меня и мою сестру! Что это вообще за пункт!

Снова я звучал как девушка-скандалистка. Я уже ненавидел свой новый голос до глубины души.

— Каким бы я ни был интриганом, как бы много в своей жизни не обманывал даже самых близких одно время людей, своему роду и семье я не наврежу никогда — Лицо его посерьезнело а голос твердил это все так, будто говорит нечто непреложное, нечто абсолютно нерушимое — Так что можешь не бояться, подставы не будет. По большей части это просто наказание, если ты забудешь о роли, которую на себя же и взяла. Так что, как можешь видеть, я не требую невозможного. Жить и быть Мирой Опавской. На этом твои обязанности по этому договору окончены. Подписывай.

Похоже, я опять умудрился ему надоесть. Впрочем, он заслужил. Но при этом с готовностью пояснил каждый непонятный мне пункт и до сих пор дает время, чтобы я вчитывался и вчитывался в эти закорючки, которые даже кириллицей-то в оригинале не были. Заботливо уложенный перевод лежал рядом. И, разумеется, я должен был подписать именно тот документ с неизвестным мне алфавитом. Просто прекрасно. Ну везде стараются облапошить в наше смутное время.

И можно клять меня всеми матерными словами. Говорить мне, что я дурак. Что надо валить отсюда. Плевать вообще на сестру, тут что-то очень нездоровое происходит и я окажусь прямо в центре этого. Но я подписал эту несчастную бумагу. В двух экземплярах. Хоть дали шанс узнать что это за алфавит и лично убедиться, что я теперь должен дворянину свою душу и всех будущих детей.

Ну, теперь мне официально нужно быть девушкой. Аж на уровне договора прописали. Заодно подкинули новые документы. Где меня успели сфотографировать, а главное — когда? Но в местном подобии паспорта теперь красовалась моя невероятно кислая рожа в белом чепчике. Думаю, если я оставлю это фотку рядом с молоком, то оно прокиснет за пару минут, настолько на моем лице все было плохо в этот момент.

М-м-м, я теперь еще и школу с отличием закончил. Если они вздумают устраивать экзамен на соответствие знаний, то я успешно его провалю. Потому что даже в прошлой жизни этого результата не добился, хоть и старался. А здесь всего лишь пообщался с нужным человеком и вот, пожалуйста.

Из кабинета дворянина выходил с огромнейшей кипой бумаг, которую, к счастью частично помогла нести Беляна. Не потому что бумага тяжелая, а потому что ее слишком уж много. Она искренне считала, что я пасану, а потому и не возлагала на меня каких-то особых надежд и просто развлекалась, пока можно. По крайней мере, она мне свое поведение объяснила так. Не уверен что я выглядел как человек, которого очень легко запугать или унизить.

Самое смешное, что я же до сих пор могу в любой момент в одностороннем порядке окончить этот цирк. Другое дело, что следующей в цирковой программе сразу после меня стоит Анна. И внушительный долг, выплата которого не сместится ни на единую монету, ведь мне даже утешительного приза не дадут. Жизнь — боль.

Вот так и добрались вновь до дворянского домика, в котором, правда, сейчас живут не дворянки. Я тут же сгрузил весь свой скарб на стол, пока Беляна не приоткрыла еще немного завесы тайны об это комнате. Тут был скрытый сейф!

С двумя полочками, одна из которых уже была занята схожим количеством бумаги, что и у меня самого. Ну ясно, похоже это нехорошая традиция покрывать своих работников макулатурой.