Защитник Дворянок

Но даже так это просто потрясающий прогресс. Постепенно оперировать аргой становится очень легко, как дышать. Тут главное повторять нужные ощущения извлечения чего-то из глубины сердца, а дальше это с легкостью записывается в инстинкты. Будто тело с самого рождения ждало, когда же станет полноценным. Вот так я себя ощущал. И это было просто потрясающе!

Развеял щиты, что так красиво каждый раз осыпаются, лишившись поддержки. Прислушался к себе. Вроде сил еще много. Можно продолжать эксперименты по защите самого себя.

Чтобы сконденсировать силу нужно заранее задавать ей иную форму, как бы пытаясь размять аргу еще до ее проявления. Чтобы ее частицы не были жестко сцеплены друг с другом. Вот только проблема возникла еще в самом начале. Мои щиты возникают на определенном расстоянии!

Так что пришлось сначала научиться делать их вплотную а потом с заранее изготовленной ручкой, чтобы рука его держала. Наверное выглядел я очень странно. Горничная, вооруженная тяжелым на вид ростовым шестиугольным щитом.

И уже после всего этого учился формировать только ручку, без самого щита. Как сказала Беляна, по какой-то причине моя арга чрезмерно тяготеет именно к форме, что проявилась в первый раз. Поэтому нужно было ее так постепенно «обманывать».

И уже пройдя все это я учился размягчать аргу еще до начала ее формирования. И пока что выходила только взвесь. Хотя я бы назвал это сверхгустым киселем. Он постепенно растекался по руке равномерной оранжевой пленкой, останавливаясь в районе плеча на максимуме концентрации. Если не выйдет больше, то стоит попробовать научиться биться, постоянно подставляя подо все удары руку.

Потому что эта броня не слетала от одного тычка. Атакующая арга равномерно распределялась по всей поверхности «киселя», максимум заставляя его дрожать.

Зеленое пламя все равно заставляло эту массу буквально вскипеть от одного только нахождения этой силы рядом. Ну а что я хотел от превосходства в два этапа из семи? А если точнее, то из шести, ведь последний все, кроме обитателей дворянского поместья, считают недостижимым. Лишь эмпирическим путем дойдя что раз арга повторяет цвета радуги, то должен быть и фиолетовый!

В таком темпе и протек остаток недели. Пока не настал день Х. Выйдя на улицу, я еще раз все обговорил с Беляной.

— Если станет плохо, даже не пытайся скрыть. Просто потренирую тебя еще, хозяйка сможет потерпеть еще немного. Я не собираюсь на верную смерть бросать твою сестру, не вытянув все соки, которые только возможны, из тебя!

Ну да, вечер перед этим днем даже нормально прошел, без каких-либо шуток в ванной, которые она так любила. Она была максимально напряжена, как и я сам. Молча промазала места ударов и так же молча смыла.

— Не думай обо мне настолько плохо. Я выдержу, иначе я просто потратил неделю своей жизни зазря.

— Потратила, ну потратила же — устало протянула она но без традиционного тычка. — Главное перед хозяйкой так не ляпни. Я девочка добрая, всепрощающая. Но ты и так достаточно подозрительна чтобы не простить просто так обращение к себе в мужском лице.

Выйдя на улицу, я подумал, что абсолютно все вымерло. Обычно суетливое поместье стихло. Ни одного слуги, что занимался бы чем нибудь на улице. Ни садовника, ни горничных, что были здесь буквально мастерицами на все руки. Даже угрюмый дворецкий, что каждый раз неодобрительно смотрел на мое безделье и похоже мечтал, как бы меня припахать, исчез. Лишь Яков Трапимирович стоял немного в сторонке, смотря на небо и куря сигару, как будто пытаясь успокоиться.

— Беляна, Мира готова? — было первым, что он спросил, когда мы подошли к нему.

— Сделала что могла и она тоже. Надеюсь, все будет хорошо. — Раздался такой редкий серьезный голос девушки.

— Я тоже. Ну вот и он, момент истины. Все попрятались как крысы. Никто из них не хочет пересилить себя и хотя бы улыбнуться моей дочери. Хотя бы помахать, подарить хоть немного тепла. Всех бы высек плетями и погнал отсюда. Если бы не знал, что новые будут точно такими же.

Говоря это, мужчина как будто постарел лет на тридцать. Усталость и некая обреченность сквозила из него.

— Парень. Если ты действительно выдержишь, если ты действительно то, что я так долго искал. Можешь потом хоть руки моей дочери просить, я на все дам согласие. Но просто, я прошу тебя, нет, заклинаю. Не умри. — проговорил он, схватив меня за плечи.

Раз уж он обратился ко мне так, то и мне нужно ответить ему по мужски. Так что ослабил ремешок на шее и сказал уже полузабытым басом: «Не умру» и вернул все на место.

Беляна успешно нас покинула, оставив вдвоем. Шли по дорожке два мужика. Один почти старик, второй вообще горничная. Звучит как начало странного анекдота.

Держали мы путь на площадку для посадки местных автомобилей, которые все просто и беззастенчиво за глаза называли «леталами». Слово казалось мне каким-то детским, на официальное явно не тянущим. Но какое есть, собственно.