Защитники

Прошло всего несколько циклов бешеной схватки, и облачники обратились в бегство в направлении Эффервика. Но вскоре начали поступать доклады, что Порт 30 снова под атакой. Брим был слишком далеко, чтобы поспешить на помощь, и ему оставалось только бессильно слушать доклады о разрушениях.

Когда он наконец довел домой свою лоскутную эскадрилью, эти разрушения оказались видны очень издалека. Временные синие заплаты высокого давления виднелись среди серых полей радиационных пожарищ. От поля антенн остались почернелые пеньки, смонтированные на скелете бывшего зала связи. Весь спутник был будто изодран, и было совершенно ясно, что теперь на нем еле может базироваться одна эскадрилья.

Брим принял решение остаться с Молдингом и приказал Араму уводить «Непокорные» в сторону вращения планеты, где можно пока перебраться на Порт 41. Всех оставшихся до последнего человека он отправил на ремонт базы, и еще до конца вечерней вахты на тех частях спутника, где уцелел каркас, не было видно ни единой пробоины. К раннему утру еще шли испытания на герметичность, были найдены несколько невзорвавшихся торпед, а залатанные коридоры выкрасили яркой желтой краской. Так что к вечеру мало осталось следов от точной стрельбы облачников. Быстрый ремонт был еще одним доказательством, что Лигу в ее усилиях стереть с лица Вселенной базы флота ждет окончательное поражение. Если только усталые как собаки защитники Империи продержатся достаточно долго, чтобы этого дождаться.

* * *

Но на следующий день в сводке промелькнули леденящие цифры: впервые за все три недели Силы Обороны потеряли больше кораблей, чем облачники, — четырнадцать к пятнадцати. И число остающихся в строю кораблей Империи снизилось с 6701 до 690 за один день. Пять экипажей погибли в полном составе, еще одиннадцать были сильно повыбиты. Что было еще более тревожно — невыносимое напряжение, в котором находились люди, стало проявляться в виде несчастных случаев и смертей в результате ошибочных решений, вызванных полным изнеможением. В этот день даже Брим сильно промазал и чуть не столкнулся с грузовиком во время разбега на взлет по озеру Мерсин. Было видно, что люди и техника выходят на свой физический предел.

Но перед самым лицом нависшей катастрофы у Брима общая оценка войны оставалась оптимистичной — особенно в отношении звездолетчиков Лиги. Они теперь куда охотнее показывали тыл, когда оказывались под атакой, — совсем не то что раньше, когда они перли вперед с мрачной решимостью. Явно было, что боевой дух в Эффервике падает. Брим все думал о том, что слышал про Кирша Валентина, своего старого противника — и как бы не лучшего воина во всем вражеском лагере. Если уж человек его калибра не питает иллюзий относительно войны, то что же думает народ помельче?

* * *

Во время вечерней вахты ворвался Онрад с одной из своих вихреподобных инспекций для подъема боевого духа. Перед отлетом он наедине сообщил Бриму в его кабинете о тревожных рапортах Колхауна: в Имперском Флоте может начаться нехватка людей, если облачники продолжат атаки.

— Что ты думаешь? — спросил он хмуро, сидя на краю стола Брима. — Я хотел провентилировать этот вопрос с человеком, который активно участвует в боях.

Брим тоже нахмурился.

— Ну, Ваше Величество, — протянул он, мрачно глядя на ботинки, — видит Вут, нам не приходится жаловаться на нехватку пополнений. Мы получаем новые корабли и экипажи достаточно быстро для восполнения потерь. Но если что-нибудь не изменится, и побыстрее, обстрелянный персонал у нас кончится. А здесь горячо.

Онрад кивнул, поджав губы.

— Это я вижу, Брим, — ответил он. — За все годы, что я тебя знаю, я еще не видел тебя таким усталым — даже на Гиммас-Хефдоне в последнюю войну. — Его взгляд ушел куда-то далеко, в другие места и времена. Было видно, что ему трудно подобрать слова. — Обычные люди смотрят на вас. Синих Курток, сквозь густую пелену романтики, — сказал он, скривившись. — Но Вселенной клянусь, это мерзкая работа — каждый цикл каждого дня драться просто за свою жизнь.

— Я намерен выжить, — сказал Брим, принимая самый уверенный вид, который мог себе придать.

— Хотелось бы, Брим, — ответил Император. — Лично я рассчитываю на тебя живого — среди многих твоих коллег. — Он соскочил и прошелся по полу. — Вопреки опасениям Колхауна — за которые я, впрочем, ему благодарен, — добавил он с нажимом, — у нас есть все основания быть довольными нашими текущими достижениями. Меня подмывало спросить старого негодяя — почему это противник должен продолжать массированные атаки, если это не представляет что-то вроде его предельных усилий, — в то время как наш Флот с каждым днем становится все сильнее. — Он наставил на Брима узловатый палец. — И не забывай, мой карескрийский друг, этот маленький разговор не задуман как пропаганда для подъема боевого духа. Эти слова я говорю в тишине твоего кабинета — а не в большой аудитории. Я верю в них по-настоящему…