Зашифрованное сердце

– Ты уже знаешь главное: Долли жива. Вчера она оставила сигнал в условленном месте, а это означает, что с ней все в порядке. По крайней мере, она сейчас в Гонконге.

– Вы допускаете, что ее перевербовали и потому отпустили? – заволновался Краснов.

– Ничего нельзя исключать. Хотя, зная ее характер, я с трудом могу представить, чтобы ее завербовали. В любом случае мы должны уточнить все детали этой истории и причины освобождения.

– Меня больше всего волнуют мотивы похищения!

– А вот теперь самое интересное. И не только интересное, но и опасное для Долли и для нас, – тяжело вздохнул Холмогоров.

– Вы о чем? – удивился Краснов.

– Мы установили, что этому Анри Мансуру, с которым она летала в Бейрут, тридцать два года, фамилия и имя подлинные, сотрудничает с французскими спецслужбами. Скорее всего, отвечает за внедрение новейших компьютерных технологий. Почему Долли о нем сразу нам не сообщила? – Сергей Петрович несильно ударил кулаком по столу. – Почему? Ответа нет. И какой смысл теперь этот вопрос задавать…

– Будем ее отзывать? – со скрытой надеждой в голосе спросил Юрий Александрович.

– Погоди ты… отзывать, – раздраженно прервал подчиненного руководитель. – Давай сначала подведем итоги того, что мы имеем на сегодня…

Неожиданный стук в дверь прервал беседу коллег.

– Войдите! – раздраженно крикнул Холмогоров.

– Простите. Это очень срочно, – произнес молодой человек с папкой в руках.

Он положил перед ним распечатку донесения и неслышно удалился. Сергей Петрович внимательно прочитал сообщение с пометкой «Совершенно секретно» и воскликнул:

– Ну вот! Недостающее звено. Это от нашей Долли! – Холмогоров торжествующе потряс листком в воздухе. – Ах как вовремя! Итак, слушай. Попытки вербовки во время заключения не было. Допрос был, но ее заподозрили в работе на китайцев! И пытались узнать, почему она интересуется банком «Моррисон». Долли, как и ожидалось, все отрицала. Судя по всему, проверку она выдержала.

– У меня подозрение, что всю эту историю с похищением организовал сам Мансур. Либо его вынудили сделать это те, на кого он работает, – возмущенно произнес Краснов. – Значит, для французов он – ценная фигура.

– Правильно мыслишь! Здесь начинается серьезная игра.

Эпилог

Стелла снова и снова мысленно возвращалась к недавно полученной из Центра шифровке. Невероятно! Анри Мансур связан с французскими спецслужбами! Теперь многое в его поведении становилось понятным. Она была уверена, что он играл не последнюю роль в организации и похищения, и освобождения.

Воспоминания о счастливом времени, проведенном с Анри, теперь омрачались горечью разочарования. У Стеллы было много вопросов, на которые она пока не имела ответов. Более того, девушка даже не имела права задавать эти вопросы.

Самый простой выход из создавшейся ситуации – это порвать с Анри под каким-то предлогом. Пережить свою боль, перетерпеть, переболеть и все забыть. А потом с новыми силами продолжить работу. Или, если Центр разрешит, сохранить с ним отношения и извлечь из них пользу. Но… где взять на это силы? Как заставить себя делать вид, что ничего не случилось, что она по-прежнему его любит и верит ему?

Это, наверное, самое трудное.

Почти бессонная ночь завершилась рассветом. Но Стелла не хотела спать. Она еще не привыкла к гонконгскому времени.

Девушка поднялась с постели и вышла на лоджию. Большая белая яхта огибала мыс, ветер наполнил облачный парус, а встающее солнце озолотило кончики мачт.

«Еще минута, – подумала Стелла, – и яхта выйдет из безопасной бухты. Капитан возьмет курс в открытый океан, и судно бесстрашно устремится навстречу штормам и ветрам, навстречу новым опасностям и испытаниям, навстречу неизведанному…

Знакомые с детства лермонтовские строки сами пришли ей на ум, и она, глядя на розовое рассветное небо, прошептала: «Белеет парус одинокий в тумане моря голубом! Что ищет он в стране далекой, что кинул он в краю родном?..»[10]