Зашифрованные маршруты

Вдруг Таня увидела Хорька. Он притаился за огромным пнем, и уже в свободных руках держал большой камень. Он ждал, когда к нему приблизится ничего не подозревающий Торбеев. Таня встала за деревом и, прислонив арбалет к сосне, тщательно прицелилась. Мулеков, подняв камень в обеих руках, размахнулся что было сил, целясь в голову Торбееву. Плавно, как учил ее Петька, Таня нажала спусковой крючок. Дернулась звенящая тетива, тонко запела стрела. От неожиданной боли взвизгнул Мулеков и упал навзничь.

На визг оглянулся Торбеев и, держа ружье наготове, подскочил к Хорьку. Стрела вонзилась ему чуть ниже поясницы. Торбеев посмотрел на предателя:

- Что, получил укол в мягкое место? Сам виноват, иуда.

Хорек от боли скрипел зубами.

- Танечка, - сказал дед, - иди к костру, завтрак готовь, а мы его лечить будем.

Когда девочка ушла, Торбеев приказал диверсанту:

- Снимай, подлец, штаны, стрелу вытаскивать будем.

До Тани стали доноситься визг и ойканья. Вернулись они через час. Мулеков шел, едва переставляя ноги и по-звериному косился на Таню.

После этого случая Хорек затих, затаился. Снова стал ласково разговаривать с ребятами, пытался втянуть в разговор деда Торбеева. Он опять что-то замышлял. Но все теперь были начеку, возле него дежурили и днем и ночью.

Однажды на закате раздался в таежной пади радостный крик:

- Ребята! Это я, Шурка Подметкин, отряд привел!

Дед сложил рупором руки:

- Эге-гей! Шурка! Обожди, я к вам приду, проведу вас сюда!

Таня и Тимка тоже побежали вслед за дедом на Шуркин радостный крик. Мулеков, видя, что про него забыли, быстро вскочил на ноги, оглянулся… и вздрогнул.

Возле сосны, не спуская с него глаз, стоял в своей ветхой рубахе Петька Жмыхин. Подняв пистолет на уровень глаз, он произнес тихо:

- Сядь, Хорек, на место! И дураков здесь не ищи!

Услышав ржание лошадей и возгласы погонщиков, Хорек в ярости стал кататься по земле.

Эпилог

Было теплое летнее утро, стрекозы, как будто стараясь поймать свою тень, носились над водой. Плывущие в синем небе облака отражались в глубине Байкала. Оставляя за собой искристую дорожку, к пристани причалил быстроходный катер. На берег сошел лейтенант со шрамами на лице. У прибежавших ребятишек он спросил, кто из них Жмыхин. Люба Тороева побежала по каменистой тропинке к домику Веры Ивановны звать Петьку. Поздоровавшись со всеми и с Петькой лично, лейтенант сказал, что привез специальный пакет на имя пионера Пети Жмыхина. Он попросил Петьку расписаться в тетради и вручил пакет с красными сургучными печатями. Петька не знал, как распечатываются такие пакеты, можно ли ломать печати и разрывать шелковый красный шнурок и попросил помочь офицера. Лейтенант с удовольствием выполнил Петькину просьбу.

В пакете лежал голубой бланк. Офицер, окинув взглядом поселок Большие Коты, посмотрел на стоящих вокруг себя мальчишек и девчонок, одернул китель и стал громко читать:

«Наркомат танковой промышленности СССР благодарит пионеров Петю Жмыхина, Таню Котельникову, Тиму Булахова и школьника Шуру Подметкина за помощь фронту. На средства, найденные вами, построена танковая колонна, которой присвоено имя «Советский пионер».

С коммунистическим приветом нарком В. А. Малышев.»

Слушая лейтенанта с обожженным в бою лицом, Петька видел как будто наяву идущие в бой советские танки, сметающие на своем пути фашистскую нечисть.

Представил Петька, как будут входить танки в освобожденные от фашистов города. Счастливые люди, вытирая слезы, радостно встретят своих освободителей, и боевые машины будут идти по улицам, слегка покачивая тяжелыми стволами. И все будут читать гордую надпись на каждом танке: «Советский пионер».

СЕКРЕТ ЛАБИРИНТА ГАУССА

Святой памяти советских детей, пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны

В гражданскую войну, спасая от японских интервентов ценные секретные документы, таежными тропами ушел из Катушевска отряд красноармейцев. Командовал отрядом комиссар Михаил Биль-Былинский. Отряд был вооружен. Люди проверены. Но, как ни странно, ни в Иркутск, ни в Верхнеудинск, ни в какой другой поселок или город он не пришел.

Отряд бесследно исчез в сибирской тайге. Позднее органам контрразведки удалось установить, что проводник отряда Лаврентий Мулеков, погубивший людей, был японским диверсантом (агентурные клички - Миякодори, Хорек, Прозелит).

В лютый мороз обессиленных бойцов он завел в непроходимые горы и скрылся. Оставшегося в живых командира долго преследовал.

14 января 1922 года на одном из горных перевалов он убил Биль-Былинского из засады. Похищенные документы и путевой дневник комиссара он спрятал в тайнике и, боясь разоблачения, ушел за кордон.