Засланец

Я побаивался первого слияния с системой. Некоторые идеи, как мог бы отреагировать на мое сознание ИИ, меня откровенно не радовали. Но все прошло спокойно. В свернутом состоянии мое сознание вообще не почувствовало слияния. Вернувшись же в систему тело-разум Луары, я как будто со стороны увидел ее связку с ИИ машины. «Руки чесались» присоседиться к этому тандему, но я не хотел мешать мастеру за работой. Луара провозилась с тестировкой корабля на основе ИИ Содружества довольно долго. Корабль снаружи почти не имел повреждений, как оказалось, они скрывались внутри. Под ее руководством бригада верстачников из трех персон сменила несколько блоков. Пара «железок» пошла в ремонт, остальные — на утиль. В процессе наладки на поверхности совместной системы в основном плавали отблески чувств Луары, иногда возникали какие-то образы и тяжелые неуютные ощущения.

— Все, — сказала она «вслух», — Спасибо, что не мешал вопросами. Кстати, как ты во время слияния?

— Нормально, — ответил я, — никаких проблем, как будто взгляд со стороны.

— Хорошо, — счастливо вздохнула Луара, — теперь пробный полет. Хорошо, если бы я попала на него, а то припрутся пилоты в чужую смену, и опять я не попаду на это дело.

— Давай попробуем, у тебя же есть разъем, — предложил я.

— Шутишь? — спросила она, — у меня только технарский доступ в систему. Мне даже движки подчиняются только на режимах проверки. Оружие, правда, можно привести в действие, но с наведением глухо. Боевые программы мне недоступны. Если только пострелять на глазок.

На ходовые испытания вылеченного штурмовика Луара не попала. Но сожалеть ей оказалось практически некогда. Работы привалило много. Основные разрушения от нападения диверсионной группы уже устранили, но вот поврежденные летательные аппараты до сих пор ожидали своего часа. Да и кроме них постоянно поступали новые партии свежеизраненных машин. Время свернулось в кольцо, отдыхать нормально получилось только одну ночь. Ее, собственно, дали на вхождение в тонус. Луара сильно уставала, болтали мы мало — сразу после водных процедур и перекуса она проваливалась в сон.

Иногда я ненадолго брал измученное тело, но с первой же попытки понял, что лучше этого не делать. Тело оставалось вялым, мышцы плохо слушались. Либо разумные, к которому относилась Луара, оказались еще теми сонями, либо ко мне тело хозяйки еще не привыкло. Возможно, предрасположенность ко сну оказалась как-то связана с особенностями мозговой активности. Волей или неволей мне тоже приходилось много бездельничать. Бездельничать оказалось изрядно скучно, и я начал наблюдать за действиями Луары и вникать в процесс ремонта.

Через несколько дней нам опять попалась машина под управлением ИИ. Я попросил Луару поучаствовать в слиянии с машиной. Ощущения ожидания процесса трудно было бы назвать уютными, но и особого беспокойства у меня почти не возникло. В крайнем случае, у меня имелся простой способ выкрутиться — я всегда мог уйти в глубину, оборвав все ниточки с сознанием Луары.

Вопреки нашим беспокойствам слияние прошло легко и совершенно без проблем. Я почувствовал практически то же самое, что и при слиянии с челноком или моим кораблем-разведчиком. Только вот по окончании процесса стало ясно, что к управлению кораблем мне не добраться. Я улавливал «контуры» чувств, но не испытывал гармонии, вызывающей свершение. Образно это можно было назвать плоской карточкой с объемной голограммой. Предмет почти реален, но взять его не получится.

Еще одна интересная вещь обнаружилась чуть позднее. ИИ воспринимал нас, как двух разных операторов, подключенных в систему. Своего доступа у меня в систему ИИ союзников не имелось, так что он присвоил мне статус «наблюдатель», который обычно давался обучающемуся персоналу. Все смотри — ничего не трогай. Я с интересом наблюдал и прогонял через себя все, чем занималась Луара. Учеба, кстати, оказалась не самым скучным занятием. Луара действительно являлась фанатом своего дела. Я бы с легкостью взял ее на «Бурундук» механиком, поднаберись она опыта до уровня Краппса. У меня и раньше имелся доступ ко всем системам «Ботаника», да и «Бурундука», но я никогда даже не заглядывал в вотчину механиков, всегда полагаясь на их профессионализм.

ИИ ремонтируемого штурмовика оказался, конечно, весьма примитивным. Он и рядом не стоял даже с ИИ нашей «Блохи», но даже такой интеллект вызывал у Луары настоящий восторг. Все же машина понимала ее. И пусть у нее почти не появлялось нештатных мыслей, все же она могла ответить, что у нее «болит» или где «жмет». Луара могла возиться с такими машинами, казалось, сутками, забывая о пище и отдыхе. Иногда мне даже приходилось напоминать ей о течении времени.