Засланец

Эта нотка вызвала незначительное шевеление сознания Луары. Девушка как будто повозилась и, приняв более уютную позу, опять удалилась в свои грезы. Есть мне совершенно не хотелось, но внимания ухажеров мне хотелось еще меньше. Я попробовал наугад какие-то фрукты или овощи, что-то из мяса. Вкус для тела хозяйки оказался знаком и даже приятен, но я так и не смог понять, что мне попалось. Брать какие-либо напитки у окружающих коллег я тоже не решился и пошел в обход залы в поисках выхода. Проблема нарисовалась у самого выхода. Оказалось, что я совершенно не в курсе местоположения своей каюты. Когда девушки шли на вечеринку, я прозябал в состоянии наблюдения «краем уха» и дороги совершенно не запомнил. Скорее всего, заночевать до возвращения Луары можно было и в «мягком уголке», тем более что многие участники действа, похоже, так и поступали, но там мог снова вмешаться фактор ухажеров. Тут я и заметил единственную подружку девушки Лиу. Девица стояла у самой кромки поля нулевой гравитации и болтала с большущим «котиком», размерами чуть ли не вдвое шире девушки. От полноты ощущений в ход были пущены руки, уши и хвосты. Судя по тому, что хвосты в основном поглаживали фигуры беседующих, разговор относился к разряду приятных. Я дождался, пока кавалер Лиу куда-то отлучится и подошел к ней.

Тут меня ждала еще одна трудность. Говорить с помощью тела — это не то же самое, что передавать и воспринимать мысленные образы. Я пытался подумать и ассоциировать это с телом. Получился какой-то звук, напоминающий писк и шипенье одновременно. Потом я пробовал еще, с горем пополам, удалось сказать какое-то слово, вызвавшее у Лиу приступ местного смеха. Сделав еще несколько попыток, я сдался. Махнув рукой, я опустил голову и помотал ей, прикинувшись пьяным на людской манер. Лиу что-то говорила мне, но понять я не смог, только вертел головой. Она опять рассмеялась и, нежно подхватив меня за талию, повела к «мягкому уголку». Поняв, что она намеревается сделать, я запротестовал и попробовал опять объяснить мысль о каюте. Лиу озадаченно посмотрела на меня и что-то спросила. Я в ответ посмотрел на нее, как баран на любимые ворота. Она спросила еще раз, одновременно я почувствовал, как что-то трепетно пробежалось по моей спине. Луара внутри меня шевельнулась, окутав меня волной то ли радости, то ли возбуждения. Ощущение повторилось, я легко завел руку за спину и поймал хвост Лиу. Девушка, казалось, вопросительно смотрела на меня. Чего она ждала, я понять не мог. Мало того, мой собственный хвост для меня оставался совершенно чужой частью тела. Немного покачиваясь, я взял в руку «свой» хвост и неверным движением провел им по плечу, а потом по щеке девушки. Лиу рассмеялась и нежно обняла меня.

Дальше мы шли куда-то по переходам, поднимались и опускались по гравитационным тоннелям. Каюта, в которую мы прибыли, на все возможные проценты оказалась не каютой Луары. В прочем, мне в тот момент было совершенно без разницы, где продолжить отдых, в каюте в любом случае не отыскалось бы большущих «котов», жаждущих тела моей временной хозяйки.

Каюта оказалась не меньше каюты Луары, но планировка выглядела совершенно иначе. Цветовая гамма и оформление тоже сильно разнились, больше уклоняясь в сторону уюта на мое человеческое восприятие. Скинув обувку и что-то сказав мне, Лиу упорхнула в соседнюю комнату. Неловко стащив непривычную для меня-человека обувь, я тоже прошел в каюту. Тело Лу по-прежнему штормило. Первая же комната оказалась «спальней». Почему-то стоять сразу стало очень неуютно, да и во всем теле резко почувствовалась усталость, все сильнее отражавшаяся на координации движений. Состояние походило на результат действия спиртного с сюрпризом — это когда голова ясная, а ноги не ходят. Думаю, многие поняли, о чем я говорю. Под немалое облегчение, граничащее с зачатками детской радости, я свалился на мягкий матрас. Немного поегозившись, тело свернулось уютным клубочком, выбрав удобную позу. Я лежал, практически ни о чем не думая, и неосознанно теребил кончик хвоста. Как ни странно, хвост, как часть тела, я не воспринимал, но ощущения оказались весьма приятными.

Наверное, я так и уснул, потихоньку погрузившись в спокойствие и комфорт. Во сне мне грезилось, что кто-то гладит меня по спине, вызывая волну приятнейших ощущений. Я улыбался, ленясь выйти из объятий Морфея, обнимал чье-то тело и терся о него ухом. Кто-то мурчал и фыркал рядом в ответ. Чье-то упругое, но податливое тело играло с моим, то ускользая в самый неподходящий момент, то ловя мои огорченные неудачей руки. Я улыбался во сне, вытягиваясь в струнку, и катался, отмахиваясь от чего-то, по матрасу. Сон походил на юношеские горячие предвкушения чего-то недоступного в реале. Это ощущение мягко, но властно откинуло мои воспоминания в далекую юность, когда все мое существо вожделело первого доступа к заветному женскому телу. Желание становилось нестерпимым, я открыл глаза, попытавшись ухватиться за неуловимый хвост сна.