Засланец

— Связь барахлит, — ответил я. — Сигнал гуляет. Думаю, что лучше будет постоянно транслировать изображение через связь моего корабля. Хоть и с перебоями, но вы сможете наблюдать картинку с моих камер. Если можно, не отвлекай меня разговорами, тут и так есть масса неожиданных вещей. Сказать честно, так мне очень неуютно, а разговоры невпопад будут только добавлять стресса.

— Понял, — отозвался Пробой каким-то неожиданно мягким голосом. — Милашка, как тебе только не страшно одной?

— Страшно, но со мной Енот, — показал я шар нашего МИ. — И вообще, не отвлекай, ладно? Я попрошу Енота дать мне звук по кодовому слову от тебя «экстренно», понял?

— А это что? — удивился Пробой, казалось, не услышав моего предложения?

— Эта штуковина является интерпретацией искусственного интеллекта моего истребителя, — пояснил я. — Двусторонняя связь по коду «экстренно», понял?

— Понял, — пробурчал Пробой, — вот же напридумывали союзнички…

Решив, что вопрос с партнерами решен, я медленно двинулся вглубь ангара. Уже через четыре шага света, издаваемого Енотом, стало явно недостаточно.

— Енот, хватит там изображать из себя дискотечное оборудование, лети сюда, — позвал я МИ.

Шар, полыхавший в тот момент фиолетовым огнем, тут же плавно двинулся в мою сторону. За ним потянулась и Луара. Вопреки моим предположениям света вокруг не стало больше, только к бликам вокруг нас добавились все оттенки фиолетового цвета.

— Енот, дай освещение в совмещенном спектре от инфракрасного до фиолетового, — попросил я.

К моему удивлению осветительные панели истребителя остались безучастными, а из «мини-звездочки» выскочил довольно яркий шарик, размером с теннисный мяч и завис метрах в трех от поверхности. Свет, издаваемым им оказался каким-то резким и немного настораживающим.

— Что за допрос третьей степени? — ругнулся я шепотом, — нельзя, что ли приличный спектр, как у моей родной звезды, к примеру, сообразить? Что в этом «рентгене» увидеть можно?

Оттенок шарика тут же плавно потеплел и стал походить на привычный для меня солнечный свет ясным днем. Судя по облегченному вздоху Луары, ей такой расклад тоже нравился больше.

— Ну может же, когда захочет, — пробурчал я, подмигнув девушке.

При нашем приближении освещенная часть стен теряла прозрачность, что придавало лично мне уверенности. Проход в соседнее помещение оказался затянут почти прозрачной пленкой, которая немного колыхалась, напоминая воду.

— Поглядим? — спросил я Луару

— А если там вакуум или непригодная атмосфера? — с сомнением спросила она.

— Милашка, вот ты чувствуешь что-нибудь необычное в здешнем воздухе, запахи или какую-нибудь спертость? — спросил я, серьезно посмотрев в слегка прищуренные глаза Луары.

— Нет, — дернула она хвостом, слегка задев мою голую ногу. — Не могу назвать его ароматным, но никаких дурных или неприятных запахов я не чувствую. Приблизительно такой воздух у нас на базе, если конечно не брать ремонтные боксы.

— Вот и я тоже ничего такого не чувствую, — ответил я. — Но ведь не может же для нас обоих воздух быть одинаково приятен? Мы же, как ни крути, весьма такие разные виды разумных существ, вон у меня даже хвоста совсем нет. А это значит, что чем бы ни дышали эти тела-аватары, дышат они чем-то отличным от известного тебе или мне воздуха. Скорее всего, им и дышать-то вообще не нужно, а делаем это мы сами из чистой привычки к этому нужному, а иногда и приятному процессу.

С этими словами я с трудом оторвал кусочек ткани от моей набедренной тряпки и кинул в пленку. Прикосновение тряпочного комочка не прошло для нее бесследно, перегородка довольно резво отпрянула в стороны от места касания моего импровизированного щупа и втянулась в стены. Я сделал уверенный шаг и, подобрав кусочек тряпки, согнулся в приглашающем жесте:

— Моя королева, путь свободен.

— А кто такая королева? — испортила мне роль преданного рыцаря Луара.