Засланец Божий 4

Вот и семью Эдюффт в одном из таких набегов прирезали. К слову, была она, с ее слов, аж дочкой самого барона. Что, конечно, не освобождало ее от ритуальных боев. А вот хорошую боевую подготовку обеспечивало с пеленок. Потому и дотянула она до своих одиннадцати лет без особых проблем, почти без травм на ритуальной арене. Ну, и еще за счет прикольной фамильной способности. Никому не известно почему, но из поколения в поколение у них в семье передается особый дар предвиденья. Причем, что интересно, только от матерей к детям. Мальчик тоже может получить талант, но передать — увы. И вот в бою этот дар дает возможность предугадывать, куда противник бить будет, и где уязвимые места откроются. К старости дар предвиденья развивается до того, что удается нехило так видеть будущее. Вот и бабушка девки видела, что их придут резать, но ей никто не поверил. Из ума она уже слегка выжила к тому времени, и старческие глюки свои тоже часто принимала за видения. А вот Эдюффт поверила, и потому подготовилась. Вывела бабусю за город, в пещеру спрятала. А когда вернулась в город — там уже вовсю перла веселуха. Особняк их фамильный каким-то макаром усыпили, и просто тихонько вырезали всех. Ну, почти всех. У нападавших то дара предвиденья не было.

В лучших традициях разных ассасинов Эдюффт перемочила почти всех нападавших на особняк. Это была семья соседнего барона. Почти — ну, потому что она тоже не супер-пупер корейский нагибатор. Есть и покруче. В общем, спасти никого не удалось, город уже разграбили, половину убив, половину забрав в рабство. И все, что самое обидное — просто потому что главы семейств на совместной охоте трофеи не поделили! Вот кто мог подумать, что это может стать причиной войны? Ну, хоть кто мог, на самом то деле, если б думать любили. Все ж прекрасно знают, что Клюфоааюйцам даже повод для войны не нужен. А уж с поводом и подавно…

Короче, вернулась Эдюффт к бабуле своей, а та лежит, за сердце держится. Насмотрелась, значит, своим гадалочным талантом, как ее детишек убивают, и инфаркт словила. А внучка то и помочь ничем не может. Зелий целительных нет, УнИнРаЛ еще не доступен хилку прокачать — он, напомню, только по совершеннолетию активируется. В общем, сказала бабуля внучке, что найдет она странствующего бога, и тот поможет ей набраться сил. А там она и за предков отомстит, и город из рабства освободит. Координаты и время сказала, чтоб по всей Грамзе не шароëбиться. И что-то еще хотела сказать, да не успела.

Погоревала внучка немного, сожгла, как смогла труп бабулин, насобирала сумку дорожную, на что мозгов хватило, да и пошла до ляхов. Месяц в лесу прожила в ожидании нашей делегации. А потом в означенный день и час пришла в город. Дружинникам сказала, что она с нами, те подивились, но пропустили без особых вопросов. А дальше уже все известно.

— Ну так что, ты возьмешь меня с собой? — с надеждой в глазах посмотрела на меня малявка. — Я… Я не только убивать умею, честно! Готовить, стирать, шить. И учусь тоже быстро. Могу… Могу массаж пяточек после долгого похода сделать!

— Я повторю мои условия. — отмахнулся я. — Под ногами не путайся, не ной, и если кто пришибет — я не виноват. Будешь полезной — хорошо. Будешь мешаться — пропью тебя в ближайшем трактире.

— Спааасииибоооо! — чуть не сбив меня на землю, бросилась обниматься Эдюффт. — Обещаю, что не расстрою тебя!

А после с криком «Я мигом, только вещи заберу!» скрылась в кустах. Вернулась она через пару минут, причем уже успела переодеться. В темно-серый брючный костюм. Не просторный, но и не совсем в обтяг. Такой, что в драке не будет ни за что цепляться, но и движения стеснять не будет. Из плотной серой ткани, с кожанными пластинами на груди, животе, плечах, руках, ногах, локтях и коленях. Кожаные темно-серые сапоги до колена. Тканевой капюшон с кожаными пластинами на макушке. И плотная маска из черной ткани на лице, натянутая по самые глаза.

Ну что, Цицерона уже встречал. Теперь девочка-вампир из братства ассасинов? Все-таки происходящее — глюки коматозного мозга.

— Ну, раз уж ты с нами, то тебе нужно познакомиться с остальными членами нашего отряда. — с этими словами я призвал Гулю с Потапычем и достал из сумки Пушистика. — Покемошки, знакомьтесь, это Эдюффт. Эдюффт — это мои покемошки. Груллатка — Гуля. Медведь — Потапыч. Вот эта наглая сонная морда — Пушистик.

Гуля обнюхала побледневшую от такого неожиданного знакомства девчонку, после чего лизнула в щеку и ласково, по кошачьи потерлась головой об живот. Эдюффт робко погладила монстрилку по голове, а та в ответ довольно курлыкнула. Потапыч недовольно рыкнул и, подойдя к девчонке, требовательно ткнулся носом во вторую, свободную от пернатой ящерицы, руку. Пушистик, которого я усадил на плечо, насмешливо фыркнул, глядя на эту картину и забрался обратно в рюкзак, так же подвешенный сбоку на манер спортивной сумки.

— А ты ведь не такой злой, каким хочешь казаться. — смеясь, сказала Эдюффт, наглаживая зверушек. — У злых людей и звери тоже злые.