Засланец божий 5

Окружающая обстановка сменилась, как кадры в фильме с кривым монтажем. Вот только что был астрал, а вот я даже не моргал, и уже эльфийская роща. С грохотом отлетела от меня бочка с крайльниерром, получившая мощный толчок возникшим из ниоткуда куском гранита метровой толщины и метра два в диаметре. Я сидел на этом камне и с грустью смотрел на алкогольное миницунами, выплеснувшееся из недр бочки, грустно катящейся подальше от меня. А в кармане у меня лежал и играл плеер.

«…На жестоком пути прозрения, где ты больше не будешь серой тенью…» — донеслись до меня его последние слова, прежде чем я выключил музыкальный артефакт.

Ну да. Ответ на вопрос, почему он заткнулся, когда я переместился в глубины мира духов, лежит, в общем-то, на поверхности. Поверхности планеты. Чтобы наушникам звук передавать, воздух нужен, а там его нету. Тяжело играть в вакууме. Особенно тяжело играть тяжелый рок.

Заглянув в астральный туман, я убедился, что теперь он практически пуст, и кроме экстракта веселянки, там больше ничего нету.

— Иииииииииииихаааааа! — раздался сверху веселый визг Миюффт.

Подняв голову наверх, я увидал долбанутую парочку. Девочка сидела на спине у Циперона, привязанная черной субстанцией. Сам же Циперон в очередной раз тормозил об ветку когтями.

— А ты чего это на камне сидишь? — спросила мелкая, едва десантная парочка приземлилась на землю.

— Да в хоккей решил погонять, вот шайбу и сотворил. — ответил я. — Клюшку мою не видела? Спорим на щелбан, что я в бочку гол забью!

— Что? — похлопала та глазами. — Ты слишком сильно головой бился, когда на спор гвозди лбом забивал? Так давай полечу!

— Вот тебе лишь бы аптечкой лишний раз помахать. — закатил я глаза. — Вот чего ты на каждую царапину с ультой наперевес кидаешься?

— Так чем чаще пользуюсь, тем лучше я ею владею. — пожала она плечами и хлопнула ладошками Циперону по плечам. — Давай еще разок?

Посмотрев вслед уносящейся ввысь по дереву парочке, я с некоторой грустью осознал, что трезвее меня сейчас, наверное, лишь младенцы. Да и то те, у кого мамаши не бухают перед кормлением. А в этих диких средневековых местах, думается мне, такое на каждом шагу. Даже на родине у меня и то — кормящих алкомамаш не сосчитать. Один плюс только — детишки спокойные растут, пока на грудном вскармливании, молчаливые. Поели — и дрыхнут себе спокойно, пока похмелье не накроет. А потом вырастают, и свое потомство так же растят. А еще говорят, что преемственности поколений в России не осталось!

От ностальгии по родине меня отвлек натужный металлический скрип. Хотя и усилил тоску по родине в то же самое время. Сразу вспомнилось, как мы с пацанами вместо физры метал с заброшек в металлоприемку таскали. Пользы от уроков спортивной ходьбы в шеренгу, между прочим, от этого было раз в десять меньше, чем от упражнений с железом. Правда, нивелировали мы всю эту пользу тем, что вырученные деньги на пивас спускали. Но мы же все-равно бы его пили? Да. Так что хоть в минус по здоровью не уходили, и то хорошо!

Источник натужного металлического лязга я отыскал глазами достаточно быстро. Держась за голову огромной железной лапой, если сравнивать конечность с лысой башкой, топал император. Глаза его были закрыты, а походка явно намекала, что рулит телом автопилот. Возможно, даже в прямом смысле. От этих киборгов всего можно ожидать. Неуверенной походкой бог-из-машины уверенно шагал в моем направлении. Когда он приблизился, то стало понятно, что на самом деле, это просто я сидел в том направлении, куда он направлялся. Ибо, не открывая глаз и запнувшись об мой гранитный постамент, свободной рукой император попытался схватиться за бочку, которая должна была стоять там, где она стояла совсем недавно. Вот только стальная ладонь тупо прошла через воздух. Видимо, подумав, что просто не дошел, император попытался сделать еще пару раз и вполне закономерно растянулся передо мной на камне.

— Ооо… Уа? — удивленным голосом издал набор букв звуков правитель Арпатира.

— Плагиогранит, знакомьтесь, это император. Император, это — плаго… Пло… Тьфу. Короче, камень. — ляпнул я первое, что пришло в голову.

— Аааааа… — понимающим голосом ответил космодесантник. — А боччка гдэ?

— Уронили бочку на пол, оторвать бы Вакху лапы. — вздохнул я.

— Ууууу… — грустно ответил Император и зевнул, не меняя позы. — И штто т’ИК’перь делать?

— Похмеляться? — предложил я и, сотворив бутылочку холодного эля и, открыв ее под недовольное шипение стеклянной тары, протянул бухому киборгу.

Заскрипев механизмами, император попытался перевернуть свою тушку на противоположный от меня бок, чтобы повернуться ко мне передним бампером. Только вот гранитная плита неожиданно закончилась и с грохотом жестяного ведра с болтами он свалился на землю.

— Ой… — вырвалось у него, и он даже открыл глаза, с трудом сфокусировав гляделки на протянутой в его сторону бутылочке. — О! Шик!